2.01. Пока Я Умирал

Первый эпизод второго сезона. Эпизод тайн и открытий, загадок и откровений.

Скажу честно, для меня прошла всего неделя после финала первого сезона, когда грузовик снёс Импалу, поэтому мне не пришлось четыре месяца мучиться и накручивать себя: как они там, все ли живы? Заглянув в телепрограмму и увидев, что на следующей неделе выходят новые серии «Сверхъестественного», невозможно даже на миг предположить, что главные герои могли погибнуть. Потому что в кино так не бывает.

Сам момент аварии - одна из моих любимейших операторских работ в этом сериале. Неожиданно, на вздохе, на полуслове – резкий удар! И четыре обрывка видео с разных ракурсов, мгновенное чередование страшного скрежета и оглушающей тишины. И чёрный стоп кадр, потому что груда металла буквально снесла камеру. (Мой внутренний видеооператор воет от восторга и грызёт ногти от зависти).

Итак, к сюжету. Дин «приходит в себя» в больнице. Но вот что странно, его никто не видит, медсестра не реагирует на «Привет!» и на щелчок пальцами перед самым её носом, так что одно из двух, или она слепоглухонемая или…

Сюрприз, Дин, ты умер. Ну, почти. Вот доказательство: ты видишь себя самого, в коме, опутанного проводами и трубками. И не надо морщиться, словно от боли. Скоро всё пройдет, вернее закончится. Потому что повреждения внутренних органов и отёк мозга нешуточные. Доктора вообще удивлены, что ты ещё жив. Прогнозы можно будет делать только после того, как ты очнёшься. Если очнёшься.

Новость, прямо сказать, неприятная. Но есть и хорошие вести: отец в сознании и его можно проведать.

Сэм, как единственный оставшийся на ногах Винчестер, мечется между отцом и братом. Его травмы не настолько серьёзны, чтобы задерживаться в стационаре. У Джона правая рука на перевязи: именно с этой стороны пришёлся удар грузовика.

В этой серии я люблю Сэма. Он, едва оправившись от сотрясения, не обращая внимания на порванную и испачканную кровью одежду, готов на всё ради спасения Дина. Опять. Если надо снова найти целителя, из тех, что один на миллион, то он решительно готов. А ещё он словно чувствует присутствие брата. И дело тут не в экстрасенсорных способностях, уверена. Просто только в этом эпизоде перед нами буквально обнажили сущность такого явления, как Любовь. Не чувства, замутнённого страстями, а именно явления, у которого в спутницах Вера и Надежда. Вера, надежда, любовь – это то, что движет Сэмом, когда он разговаривает с Бобби перед раскуроченной Импалой. И мы понимаем, что его слова о том, что они не должны опускать руки, относятся не только и не столько к машине.

Практически всю серию действие происходит в больнице. Но это вам не «Анатомия страсти» и даже не «Доктор Хаус». Поэтому для Винчестеров и здесь нашлось дело. Дин, перешагнувший грань, сподобился наблюдать некую сущность, забирающую жизни. «Спасать людей, охотиться на нечисть» всё ещё девиз охотника. Вот только отца и брата, нельзя оставлять друг с другом наедине. Буквально через пару фраз они уже ссорятся. Для Сэма сейчас не существует других задач, кроме спасения Дина. Как можно думать о мести?!

И Дину тоже приходится спасать самого себя, буквально бороться со смертью. Ибо один из её подручных уже склонился на его телом. Жнец.

Много позже у меня зародился вопрос: если жнецы забирают души, как назвать то идентифицирующее себя состояние Дина, в котором он незримо пребывает? Дух? Сознание? Что искал жнец в бессознательном теле?

Вообще в этой серии мне понравились круговые движения камеры, этакие переходы из мира живых в потусторонний, как бы объединяющие оба мира.

Великолепны кадры спиритического сеанса: две пары рук со сбитыми в кровь костяшками ложатся на доску. Вот Сэм один в палате, а вот уже напротив него его брат. И такое пронзительное ощущение непреодолимой стены между ними.

Мне иногда кажется, что дневник Джона это своего рода волшебная книга, её содержание меняется и подстраивается в зависимости от нужд вопрошающего. Потому как странно, что за почти год обладания им парни не изучили его вдоль и поперёк, а всё ещё «может, в папином дневнике найдутся ответы». Конечно же, найдутся. Дин, например, и понятия не имел, что его новая симпатичная духовная подружка не просто девчонка при смерти, а мрачный Жнец, целью которого является уговорить умирающего перейти из этого мира… Куда? А вот это уже секрет. Ну, кто бы сомневался.

Торговаться со смертью бессмысленно, спасение семьи не аргумент. Никакого насилия, добровольный выбор. Уйти в неизвестность или остаться. Вот только в своё тело уже не вернуться. Да и день сюрпризов ещё не закончен: оказывается, оставшись неприкаянными, души обречены озлобиться и возжелать крови.

Момент истины. Всегда есть выбор. Умереть почётной смертью воина или стать одним из тех, на кого охотился, когда был живым?

Нам понятно без слов. По глазам.

Но пусть смерть подождёт.

Кто мне объяснит, как можно вселиться в бесплотное существо? Но именно это проделывает Желтоглазый демон, заставляя Тессу вернуть Дина в мир живых. И здоровых. Потому что таковы условия сделки.

В этом эпизоде нам снова являют лицо Врага. Ритуал вызова и встреча в бойлерной больницы. Кольт и пуля в обмен на жизнь сына. И спокойное принятие дополнительных условий, так тому и быть. Потому что Джон уже знает о Сэме, других супер-детях и планах ЖГД на них. Ведь только накануне они очень тесно общались, будто став одним целым, делясь самыми сокровенными мыслями.

Мне понравился Фредрик Лехне в роли Желтоглазого (второе место после одержимого Джона), сразу стало понятно, что этот образ не на один раз. Его Демон безбашенно-язвителен, до безумия самоуверен и нагл. Но это срабатывает: ставки подняты.

Это потом найдутся циники, которые расценят этот шаг, как самый продуманный, эгоистичный поступок Джона. Дескать, ему чуть ли не в радость и облегчение была сделка с Желтоглазым. Оставляя этот мир, Джон просто перегрузил на Дина то, с чем ему самому было слабО справится. Я же предпочитаю видеть настоящую жертву во имя любви и жизни. Иначе, о чём кино?

Несомненно, загадочный образ сурового отца-командира, втянувшего детей в свою вендетту, мало у кого вызовет симпатию к герою Джеффри Моргана. Не много ему было отведено экранного времени, да и в тех редких сценах он вызывал удивление и недоумение своей скрытностью от сыновей. Понятно, что сценаристы несколько заигрались в нагнетание тайны, вот и получилось, что документально мы видели больше наездов и упрёков, особенно несправедливых по отношению к Дину. И на этом фоне всё его сожаление и слёзы могут показаться несколько неправдоподобными, неискренними.

Но я скорее спишу такую реакцию на халтуру актёра, нежели на злодейский заговор Джона с демонами и сценаристами. И маленький камушек в огород Крипке-сценариста: если в помещении только двое, зачем шептать на ушко? Спасибо Дженсену, зритель и сам догадается, что это НеМожетБыть-СтрашнаяТайна.

Тяжёлый взгляд на невидимого зрителю противника. Кольт на стол. Джон спокоен, он поступает правильно. Всё.

Я уже говорила, как мне нравится техническая сторона работы в этом эпизоде? Ким Маннерс? А, ну, тогда, понятно.

Замедленная съёмка, когда Сэм находит отца на полу, его беззвучный крик о помощи, и потом резкая смена картинки при переходе к реанимационным действиям, признаться, пронимают. Да ещё этот саунд…

И кажется, что вот-вот дёрнется и забьётся курсор на мониторе прибора жизненных показателей, и братья, напряжённо вцепившиеся друг в друга, смогут выдохнуть, и на глазах у них, да и у нас, заблестят слёзы облегчения. Потому что в кино не принято лишать героев только что обретённой цели. Так, подразнят-помучают немного и отдадут.

Экран чернеет. «Время смерти 10:41».
А вот теперь, «ОЙ».
По-настоящему.
Потому что это «Сверхъестественное», товарищи.

— Lirica