СЕРДЦЕ ДРАКОНА 

ГЛАВА 11

Когда Джон Винчестер въехал во двор, запах ладана все еще жег ему ноздри. Бой был трудный, но заклинание прогнало полтергейст раз и навсегда.

Отчасти его манила возможность остаться в Хендерсоне и хорошенько выспаться, но он уже слишком долго не видел мальчиков. Он записал их в школу в Южной Дакоте, оставив адрес автомобильной свалки Сингера, и осенний семестр подходил к концу. Когда учеба закончится, он прекратит злоупотреблять гостеприимством Бобби Сингера. Джону было неловко слишком часто им пользоваться, но он понимал, что нужно делать как можно меньше перерывов в учебе для сыновей – особенно для шестилетнего Сэмми.

А там он поглядит, куда заведет их работа.

Была еще одна причина, по которой он чувствовал нужду повидать мальчиков. Полтергейст избрал целью двух молоденьких девчонок, и опасность, в которой они оказались, отозвалась в нем слишком сильно. Джон знал, что мальчики должны будут уметь защитить себя от всего, что их может подстерегать – он уже начал обучать Дина, десятилетнего брата Сэмми. Дин мастерски обращался с пистолетом Джона и мог одним плавным движением зарядить дробовик железными боеприпасами и выстрелить.

Постепенно надо будет подключить к тренировкам и Сэмми.

Но еще не время.

Он гнал всю ночь, и мотор «Импалы» начал издавать странные глухие металлические звуки.

Надо позаимствовать у Бобби инструменты и все там проверить после хорошего ночного – или дневного – сна.

Когда он затормозил, солнце вставало на востоке и проглядывало то там, то здесь сквозь всяческие автомобили, грузовички и обломки, окружающие дом Бобби. Джон прищурился, выкарабкался из машины и поковылял к крыльцу. Сэм выскочил навстречу, не успел он и до двери добраться.

– Папа! – закричал Сэм и обхватил отца за ноги.

Джон не сдержал широкой улыбки.

– Привет, Сэмми.
– Я так рад, что ты вернулся! – воскликнул Сэм и сердито добавил: – А Дин воришка.

Джин поднял взгляд и увидел в дверях Бобби и Дина. Первый выглядел как обычно: фланелевая рубашка, бейсболка, джинсы и раздраженный вид. Второй дулся.

– Я не воришка, – запротестовал Дин. – Я просто съел последний пончик. Подумаешь!
– Но Бобби сказал, что его могу съесть я! – взвыл Сэм, не отпуская ног Джона.
– Я сказал, вы можете взять каждый по два, – выстраданным голосом поправил Бобби.

Он несколько раз уверял Джона, что не возражает против того, чтобы присмотреть за Дином и Сэмом, потому что собственных детей у него никогда не было. Однако сейчас, кажется, он медленно, но верно приходил к пониманию, что в бездетности есть свои преимущества.

Джон направился к дому, хотя, с учетом повисшего на его ноге Сэма, скорее неловко пошаркал. Не успели они продвинуться на пару метров, как уже оба хихикали над смехотворностью ситуации. Спустя секунду Бобби и Сэм тоже начали смеяться, и чуть позже они уже все сидели за кухонным столом, снова в хорошем настроении.

Дин и Сэм рассказали Джону обо всех своих приключениях в его отсутствие. На выходных они играли в прятки среди машин во дворе – сущий рай для мальчишек. А в будни ходили в школу, хотя, кажется, в разговорах об этом был заинтересован только Сэм. Впрочем, он только недавно пошел в первый класс, так что нагрузка была меньше.

– Мисс Роуч сказала, что я могу выполнять работы для третьего класса, – гордо заявил он.

Джон удивился.

– Это потому что ты ботаник, – сказал Дин.
– Нет, это потому что он смышленый, Дин, – поправил Джон. – И это хорошо. Я горжусь тобой, Сэмми.

Сэм показал брату язык.

– Дин тоже делает работы для третьего класса!
– Иди в жопу, Сэмми! – взвился пятиклассник Дин.

Джон воспользовался фирменным голосом своего сержанта-инструктора.

– Эй! Хорош! – жестко осадил он. – Еще раз подобное услышу, и последствия вам не понравятся.

Сыновья тут же присмирели и смущенно уставились на собственные колени.

– Простите, сэр, – сказал Дин.
– Прости, пап, – подхватил Сэм.
– То-то же.

Потом мальчики убежали играть, а Джон последовал за Бобби в гостиную. Там они уселись на диван в компании бутылок пива, и Джон рассказал про полтергейст.

– Похоже, ты справился неплохо, – протянул Бобби.

Джон хохотнул над его способностью преуменьшать.

– Ага. Кстати, у «Импалы» опять двигатель барахлит. Мне надо отоспаться, но позже хочу заняться ремонтом.
– Без проблем.

Бобби вступил в ряды охотников раньше, чем Джон, и уже прослыл человеком, к которому можно обратиться в случае поломки машины. Но Джон и сам был неплохим механиком, к тому же, никто не знал двигатель «Импалы» лучше него.

Джон потер лицо: перед глазами прояснилось, но только больше навалилась усталость. Выброса адреналина хватило на обратную дорогу, но теперь, когда он снова оказался рядом с сыновьями, сильное утомление накрыло его, словно одеялом.

– Что-нибудь наклевывается? – поинтересовался он.

Бобби держал руку на пульсе охотничьих событий лучше всех за пределами «Дома у дороги» Харвеллов. На самом деле Джон хотел узнать, не получил ли Бобби какой-нибудь наводки на убийцу Мэри.

– Вообще-то да, – Бобби поднялся и принялся ворошить разбросанные на столе перед камином бумаги. – Дорагон Кокоро вернулся.

Имя показалось совершенно незнакомым.

– Это еще что такое?
– Один мерзкопакостный дух. Двадцать лет назад убивал народ в Сан-Франциско. Теперь он вернулся, и у меня есть единственная вещь, способная его остановить.

Джон, с которого мигом слетел весь сон, принялся прикидывать расстояние.

– До Сан-Франциско путь неблизкий… а ведь еще с двигателем нелады. Но может быть, я смогу добраться…

Бобби вскинул руку.

– Притормози, Джон. Ты же сам сказал, что вымотался. И детишек сто лет не видел.

Джон был с ним согласен, но при одном упоминании охоты, еще одного убийцы, которого можно уничтожить, еще одного шанса возможно – возможно! – узнать, кто виновен в смерти Мэри, от его усталости и следа не осталось.

– Есть кто-нибудь на это дело?

Бобби замялся, и это было все, что требовалось Джону.
– Бобби, ты же сказал, что люди умирают. А остальное не имеет значения.

Месть имела значение, но это упоминать не обязательно…

– Что мне делать?

Бобби зашел за стол и подобрал с пола меч. Сперва Джон удивился, что меч без ножен, а потом увидел, что это меч-крюк, одних из тех, азиатских. Такой особо в ножны не запихнешь.

А еще он заметил кандзи на клинке.

– Волшебный меч?

Бобби помотал головой.

– Не, просто пафосная надпись. Символы означают «Пронзи сердце дракона».
– Откуда ты знаешь?

Вместо ответа Бобби выпалил несколько фраз, кажется, на японском.

– О, – смутился Джон.

Можно подумать, есть хоть что-то, чего Бобби не знает.

– По-моему, ты только что сказал мне отвалить и сдохнуть.
– Типа того, – широко улыбнулся Бобби. – В принципе, все, что тебе надо сделать, это проткнуть мечом сердце дракона. И делу конец – на время, по крайней мере, – он посерьезнел. – Слушай, пока тебя нет, я взгляну на двигатель. «Импала» будет как новенькая.
– И как я туда доберусь? Особенно с этим? – Джон указал на меч.
– Самолетом, – отозвался Бобби. – А меч я по почте пришлю, и он будет тебя ждать в Сан-Франциско.
– Ладно, пойдет.

Об этом Джон не думал. Но опять-таки, у Бобби был официальный источник регулярного заработка. Приобретение билета на самолет и пересылка вещей, которые через досмотр не пронесешь, не укладывались в бюджет Джона. Он едва держал на плаву «Импалу», особенно учитывая бензин по доллару за галлон.

Бобби объяснил, что Дорагон Кокоро – дух ронина, которого призвал парень японско-китайского происхождения по имени Альберт Чао. А заклинание наложил охотник. Бобби слышал, что его звали Джек Бартоу. Заклинание прогнало дух на двадцать лет. И случилось это ровно два десятилетия назад.

– А что случилось с наложившим заклинание охотником?
– Бартоу? Он погиб, спасая парочку от мстительного духа. Я встретил его сразу после того, как начал дело, и он оставил мне кое-что из своего, включая вот это, – он взвесил меч в руке.
– Где он его взял?
– У мужика из Беркли, отделение востоковедения. Он помог Бартоу и еще парочке охотников двадцать лет назад, а потом ему в руки попал меч и чувак рассудил, что Бартоу меч пригодится, когда Дорагон Кокоро вернется. А теперь у нас погибшие в Чайна-тауне, поджаренные до хрустящей корочки и порубленные в капусту.
– В Чайна-тауне? – Джон поскреб заросший подбородок. – Я думал, дух японский.
– Просто… ну, я же сказал, что Чао полукровка. А больше ничего не знаю, – Бобби впился в Джона взглядом. – Уверен, что хочешь брать это дело? Я бы мог съездить к Харвеллам и кого-нибудь подыскать. Пара дней особой разницы не сделают.

Джон ответил не сразу. Он посмотрел на Дина и Сэма, которые играли в столовой в извечные пятнашки.

Приближалось Рождество, и он хотел провести праздник с сыновьями…

Но если нужно лишь пронзить мечом Драконье Сердце – как сказано на клинке – дело займет всего пару дней. Останется еще полным-полно времени.

– До хрустящей корочки, говоришь…

В памяти всплыли образы.

Жена, Мэри, распятая на потолке, по животу растекается кровь, огонь обступает и пожирает ее.

Он посвятил жизнь выяснению, кто или что сотворил это. Да, имелись и другие причины для охоты – люди гибли от лап чудовищ, в существование которых многие отказывались верить.

Восемнадцати лет, Джона Винчестера призвали в морскую пехоту США, но он пошел в армию охотно, потому что верил тому, чему учили командиры – морпехи спасают жизни. Год во Вьетнаме избавил его от этого заблуждения, однако желание осталось.

Все же спасение жизней выступало скорее дополнительным бонусом. Он возвращался из Вьетнама с единственной мыслью: «Всю оставшуюся жизнь я хочу провести с Мэри Кэмпбелл». Десять лет так оно и было, пока тварь – демон, чудовище, неважно – ни отняла ее у него.

Нет, настоящей причиной, по которой он охотился, причиной, которая день за днем подгоняла его, было желание найти того, кто убил его жену, и уничтожить его раз и навсегда.

Возможно, Сердце Дракона подбросил еще один намек на то, где искать убийцу, и тогда, наконец, свершится месть, которой его сердце жаждет вот уже шесть лет.

С заново обретенной решимостью Джон повернулся к Бобби:

– Когда там самолет?