СВЕЖЕЕ МЯСО 

ГЛАВА 32

Воздух пах свежестью и влагой. Дин пробирался вперед, и дыхание застывало облачками пара. Он дошел до части скалы, от которой по его расчетам пора было сворачивать к хижине. Обшаривая взглядом лес, он попытался высмотреть дым из очага, но видел только низкий слой облаков. Принюхавшись, Дин учуял дым и зашагал на запах, но ветер тянул и подталкивал его, разносил дым во всех направлениях, и Дину было очень сложно определить, откуда доносится запах. Он описывал большой полукруг, пытаясь держаться запаха и время от времени теряя его в порывах ветра.

Наконец, из потусторонней серой дымки показалась хижина. Дин простоял несколько минут около дерева, выискивая намеки на движение. Дверь была по-прежнему заперта, из очага по-прежнему тянулся дымок. Если асванг и вернулся, к окнам он не подходил. Дин приблизился к двери. На древесине по-прежнему красовался кровавый отпечаток. Дин распахнул дверь и обнаружил, что в доме так же пусто, как и раньше. Он сел к огню и вытащил смесь специй, чтоб была под рукой. Он чувствовал, как тепло растекается по коже, отогревает кровь. Он наблюдал за дверью, напряженный и готовый дать отпор. По мере того, как Дин отогревался, из тела уходило напряжение. Веки тяжелели. Он еще встрепенулся несколько раз, потом в изнеможении задремал.

Дина разбудил грохот. Он подскочил, сжав пальцы на сосуде со специями, и огляделся. Сердце колотилось. Ожидая, что звук повторится, он понял, что стало совсем темно, и огонь погас. Теперь только тлеющие угли отбрасывали по комнате длинные зловещие тени.

Звук не повторился. Возможно, он просто приснился Дину. Просыпаться от жуткого кошмара приходилось не впервой. Выждав еще несколько минут, Дин проверил спальню и ванную, чтобы убедиться, что он все еще один, потом вернулся к камину и бросил поверх углей несколько полешек. Те занялись быстро и осветили комнату. Дин снова сел. Он подумывал выйти наружу и обойти периметр, но решил, что позволить себя выманить – не лучшая идея. Если уж сражаться с асвангом в одиночку, то хотя бы в тепле.

Спустя пять минут что-то тяжелое приземлилось на крышу. Последовала пауза. Затем что-то тяжелое с шумом соскользнуло вниз. Возможно, это просто на крышу с ветвей падали комья снега, а с крыши сполз пласт слежавшегося снега. Дин прислушивался, затаив дыхание – снаружи явно что-то происходило, не было отчетливых звуков, но и тишина не была той глубокой тишиной заснеженного пространства, в ней было какое-то присутствие.

Дин встал, оглядывая комнату и прикидывая, откуда будет удобнее метнуть бутылку. Шанс у него был только один, и он надеялся сработать по принципу «Мал да удал». Заняв позицию в центре комнаты, Дин приготовился к бою. Он стоял лицом к двери, справедливо полагая, что такая крупная тварь, как асванг, не полезет через дымовую трубу. Но у летучей твари свои представления об удобстве ближнего боя. Асванг ворвался в дом, с грохотом высадив окно, наполнив комнату шумом бьющих по воздуху огромных кожистых крыльев. Сквозняк поднял тучу пепла из очага, крылья взметали его и закручивали прихотливыми спиралями, пепел залеплял глаза и нос, и Дин, мгновенно задохнувшись и ослепнув, уже наугад метнул перед собой часть специй из сосуда. И, видимо, удачно попал – асванг взвыл, первый звук, который услышал от него Дин. На какое-то мгновение Дин получил передышку, возможность протереть глаза и оценить обстановку. Враг был перед ним во всей красе, за все годы охоты он ни разу не видел ничего подобного, а сейчас, в тусклом свете впервые разглядел асванга как следует. Тварь была мускулистая и огромная, выше метра восьмидесяти, с перепончатыми крыльями, на которых пульсировали вены, что живо напомнило об оболочках яиц. Сгиб каждого крыла венчал устрашающий черный хитиновый коготь сантиметров десять длиной. Голова была узкая, с огромными ушами, как у летучей мыши, подрагивающими при каждом звуке. Из дыры на месте рта змеился длинный хоботок. Дыра пульсировала, обнажая кольцо иззубренных зубов. В медных глазах стоял вертикальный черный зрачок. Тварь таращилась на Дина со жгучей ненавистью.

На редкость уродливый сукин сын.

Мгновения передышки кончились, и тварь ринулась в атаку. Руками она наносила удары, Дин пятился, когти мгновенно распустили его куртку на лохматые полоски ткани, под градом ударов Дин не удержал равновесия и упал. Но тут же сумел обратить падение в превосходство - выбросил вперед ногу и подсек асванга, тот рухнул на пол, а Дин сверху вниз впечатал кулак ему в горло. Со сдавленным бульканьем тварь отшатнулась, а Дин вскочил на ноги и метнул в нее еще одну порцию смеси, однако тварь ускользнула в сторону. И выскочила из окна.

Дин слышал, как асванг хлопает крыльями сначала тихо, а потом все громче и громче. Должно быть, он облетал хижину по кругу. Дин стал точно в центре комнаты и развернулся, чтобы держать в поле зрения окна на другой стороне. Хлопки прозвучали ближе, резче, и Дин напрягся, приготовившись ко второй атаке.

А потом звук стал стихать и отдаляться. Тварь улетела. На этот раз Дин победил. Он позволил себе расслабить плечи и выдохнуть.

И тут асванг опять ворвался в комнату через уцелевшее окно, врезавшись Дину в грудь, и тот, шатнувшись назад, выпал в кухонную зону и, оглушенный, врезался в пластиковую стойку. Асванг оскалился на него сверху вниз и длинным хоботком коснулся его лица. Липкий влажный язык прошелся по его коже, и тварь начала втягивать воздух, собирая с его кожи пот и грязь и оставляя липкий след. Дин почувствовал прикосновение зубов.

Он вслепую нащупал ящик, а в нем – нож для стейков. Сильно пырнул тварь в живот, и та отскочила.

Дин бросился к спальне, снова вооружившись специями.

Асванг поднес узловатую руку к окровавленному животу, потом вскинул глаза и глянул на Дина с чистейшим презрением. Сгибом крыла он распахнул шкафчик под раковиной, где раньше таились яйца, мгновение стоял неподвижно, таращась в пустоту внутри, а затем в ярости бросился на Дина.

Дин шагнул навстречу и швырнул в нападающего порцию специй. Тварь заорала от боли. Кожа ее там, куда попали приправы, вздулась и пошла пузырями. С разъяренным пронзительным воплем асванг снова вылетел в разбитое окно.

Звук бьющих крыльев, поначалу тихий, становился все громче, потом опять стих, сбивая с толку и лишая возможности определить, далеко тварь или близко, улетает она или подлетает ближе. Асванг мог по собственному желанию хлопать крыльями с оглушительным звуком или бесшумно скользить в воздушных струях. Дин внезапно понял, почему они с Сэмом не сумели засечь тогда тварь, и почему твари удалось так близко подобраться к ним, что Сэму пришлось полетать в ее когтях. Чем ближе находился асванг, тем тише он хлопал крыльями. Люди думали, что он улетел, и ослабляли бдительность.

«Хитрющий сукин сын!»

Подбежав к расколоченному окну, Дин посмотрел вверх, пытаясь разглядеть небо, но наткнулся взглядом только на серые вихри снежной бури. Он вернулся к камину. Угли начали догорать, а спичек не было. Подбросив сверху полешек, Дин поправил их кочергой. Главное – переждать в тепле ночь, а завтра, когда буря стихнет, можно будет выдвигаться в путь.

Тут неожиданно послышался грохот за дверью, и Дин, подскочив, круто развернулся и уставился на запертую дверь. Снова грохот. Кто-то стучал в дверь. Дин осторожно приблизился к разбитому окну и высунул голову наружу, чтобы посмотреть, кто там. Лица он не разглядел – только фигуру в длинной куртке и огромный рюкзак. Грейс.

Он поспешно отпер дверь.

– Агент Плант? – выдохнула Грейс.

Она ввалилась в комнату в своих покрытых льдом снегоступах, скинула со спины рюкзак и опустилась на колени.

– При таких обстоятельствах, может быть лучше «Дин»? – он опустился на колени рядом. – Ты в порядке?
– Заблудилась, Дин, – Грейс стряхнула снег с капюшона и сняла его. – Поверить не могу, но я заблудилась. Никогда не видела, чтобы буря начиналась так быстро.

Она осмотрела комнату и наткнулась взглядом на камин.

– О, огонь. Помоги, пожалуйста, до него добраться.

Дин взял ее под руку и поднял. Не снимая снегоступов, Грейс пересекла комнату и обрушилась на каменную плиту перед очагом. Стянув промокшие насквозь рукавицы и согревая пальцы у огня, она сказала:

– Ох, блаженство-то какое.

Затем она сняла теплую шапку и подняла глаза на Дина:

– Увидела свет из хижины, – перевела взгляд на разбитое окно. – Что случилось?
– Ветка окно разбила.

Ей не стоит знать правду. И потом, Дин не хотел понапрасну пугать Грейс, если асванг не вернется.

– Никогда такой жуткой бури не видела, – Грейс наклонилась и принялась отстегивать снегоступы. – Я их обычно не ношу, но тут в выходной решила прогуляться в горах. Не думала, что они понадобятся на такой высоте.

Грейс стряхнула куртку и пушистую флисовую толстовку под ней.

– У тебя определенно много слоев.
– Здесь всегда нужно быть ко всему готовым.

Дин смерил взглядом ее снегоступы:

– Что ж, мне б сегодня такие пригодились.

Грейс огляделась:

– Кстати, чей это дом?

Дин пожал плечами:

– Я тоже случайно на него наткнулся. Ни фотографий, ни личных сувениров. Ты тут раньше не была?

Грейс мотнула головой:

– Если честно, я не совсем уверена, где это «здесь». В моем джи-пи-эс два часа назад сели батарейки, а запасные не сработали из-за холода. У меня есть карта, но с такой низкой облачностью никаких ориентиров не найдешь, – она внимательно осмотрела комнату. – Наверное, хижина лесная, раз нет ничего личного. Тут есть несколько таких… – она пошевелила пальцами перед огнем. – Это хорошо. Возможно, в таком случае здесь рядом склад с лыжами, санями, снегоступами и прочей всячиной для туристов.

Дин понадеялся, что она права. Когда рассветет, нужно будет поискать пристройки. Грейс вздохнула.

– Боже, как я рада, что тебя нашла. Не сосчитать, сколько раз я думала, что заблудилась, совсем одна, а где-то этот убийца бродит. Чересчур живое воображение и лесные рейнджеры – плохое сочетание. – Она огляделась. – А где твои напарники?

Дин придумал отговорку попроще:

– Им пришлось по другой наводке уехать на побережье. Везунчики не угодили в бурю.

Он сидел у камина и наблюдал за Грейс. Она выглядела чересчур спокойной для человека, столкнувшегося с перспективой провести ночь в завьюженном лесу. Наверное, благодаря своей подготовке.

Дин расслабил плечи. Заштопанная рука пульсировала болью.

Грейс закрыла глаза и запрокинула голову:

– Мысль о рытье пещеры в снегу меня не прельщала. Это намного лучше.

Дина внезапно ужасно потянуло в сон. Он встал и стащил со спинки дивана лоскутное покрывало.

– Что ты делаешь?

Он кивнул на разбитое окно:

– Надо с этим что-то придумать, а то скоро здесь станет не намного теплее, чем снаружи.

Грейс поднялась:

– Давай я помогу.

Дин нашел несколько гвоздей и увиденный ранее в кухонном шкафчике молоток. Вместе они приколотили покрывало к раме. Он отступил, любуясь результатом:

– Как новенькое.

Грейс нахмурилась:

– Ага. Как новенькое.

Потом она легла на диван, скрестив ноги:

– Посплю немного.

Дин обратил внимание на ее рюкзак.

– Эй, у тебя же там рация есть, так? Мне надо оставить сообщение коллегам. У меня телефон сдох.

Грейс подложила руки под голову и с сожалением взглянула на Дина:

– Если бы. Я перебиралась через сугроб и свалилась в незаметный ручей. Рация была в руках, на середине передачи, и ее смыло, – Грейс свела брови. – Искала ее, пока руки не окоченели, но так и не нашла.

Дин не смог скрыть разочарование.

Грейс подняла голову и посмотрела на него:

– Эй, с нами все будет хорошо. Мы оба в полном порядке. Завтра выберемся отсюда.

Дин кивнул и снова повернулся к огню. Он смотрел, как золотые и голубые язычки пламени облизывают древесину, узкими струйками выстреливая вверх. Дин надеялся, что Грейс права. Но зимний пейзаж, который он видел, пока тащился по лесу, совсем не выглядел так, будто буря собиралась утихнуть к завтрашнему дню.

Ветер взвыл и ударил в покрывало, пронизывая его. Холодный поток воздуха добрался до Дина, и тот вздрогнул, не смотря на огонь. Он придвинул к окну стул, надеясь, что это сработает как предупреждение при проникновении через окно. Потом приготовился к долгой холодной бессонной ночи.