Обязанности и обязательства 

Глава 6

Тяжесть.

Боль.

Жар.

Сознание Дина очнулось задолго до тела. Окутанное плотной пеленой боли, оно выхватывало из темноты отдельные картинки прошлого, давнего и не очень - лица, места, события. Все смешалось в один большой сюрреалистический коллаж, не желая выстраиваться в логическую цепочку, дразня, насмехаясь над его беспомощностью.

И вдруг он увидел их…

Семья.

Его семья.

Они стояли все вместе, улыбающиеся, смеющиеся, и махали руками, приглашая присоединиться к ним. Он сделал шаг, но перед ним разверзлась черная бездна, отделяя от зовущих его людей, засасывающая в себя с непреодолимой силой. Он тянул к ним руки, молил не оставлять его, но бездна засасывала все сильнее. И, наконец, его поглотила темнота.

Когда он очнулся во второй раз, его мысли были более ясными. Он не мог понять, где находится и как сюда попал, но почему-то был уверен, что в безопасности.

Он попытался открыть глаза, но на веки словно кто-то положил гири. В голове сразу же забили барабаны, и Дину пришлось отказаться от идеи оглядеться. Он решил положиться на другие органы чувств и прислушался. Что-то тихо гудело, в этот гул вплетался негромкий писк и чьи-то голоса. Люди. Уже хорошо.

Надоедливый писк показался знакомым. Дин напряг память и сообразил – монитор. Точно, так пищит медицинский монитор, значит, это больница.

Черт.

Исчерпав силы, он уже подумывал о том, чтобы снова соскользнуть в спасительную черноту, но приказал себе собраться. Оставалось проверить самое главное.

Ноги – ага, пальцы шевелятся, обе ноги на месте. Правда, болят так, словно он дважды пробежал марафонскую дистанцию.

Дальше…

Пальцы рук – шевелятся. Сами руки – обе здесь, правда, не шевелятся, а-а-а, привязаны. Может, это сделала симпатичная девушка? Тогда мне повезло.

Тело…

Тихий стон сорвался с его губ, когда Дин опрометчиво попытался пошевелиться. Всю левую сторону словно окатили кислотой. Он задохнулся, но тут кто-то освободил его левую руку.

- Дин?

Увы, не девушка.

Единственный ответ, который он мог дать в подобной ситуации – стон. И чем больше пробуждалось его тело, тем громче он становился.

- Дин! Родной, держись. Только держись!

Брат. Сэм. Дин узнал голос. Он хотел ответить, но адское пламя охватило его, стирая сначала чувства, а потом и сознание. Снова наступила темнота.

- Ну же, мама! Быстрее! – Кейт уже в который раз оглядывалась через плечо. Ей казалось, что мать и Джей еле передвигают ноги по больничному коридору.

- Кейти, подожди! – Сара снова окликнула мчащуюся впереди дочку и тут услышала приятный мужской голос, обращающийся к ней по имени.

- Миссис Винчестер, одну минутку

- Доктор Барроуз…

Больше она не успела произнести ни слова, в коридоре раздался полный отчаяния крик ее дочери.

- МАМА!!!

Сара подхватила Джея на руки и бегом бросилась к палате.

Пусто.

Палата была пуста.

Ни Сэма.

Ни Дина.

Только пустая кровать и мертвые приборы вокруг.

- Мама, где они? Где дядя Дин? Где папа?

- Я… Я не знаю, - Сара лихорадочно оглядывала палату, пытаясь найти логичное объяснение. Нет, нет, если бы что-то случилось, Сэм обязательно бы позвонил… Обязательно…

- Миссис Винчестер, мне жаль, я пытался предупредить вас, - голос доктора Барроуза вернул ее к реальности. Сара побледнела, на глаза навернулись слезы, она почувствовала, как Кейт уцепилась за ее ногу.

- О, Господи…

Доктор увидел, как побелела женщина, и понял, что подобрал неудачные слова.

- Нет, нет, миссис Винчестер, - торопливо проговорил он. – С Дином все в порядке. Мы просто перевели его.

- Перевели? Куда? Почему? Где он? – она даже не пыталась сдерживать дрожь в голосе.

- Мы перевели его на второй этаж, - он повел молодую женщину и ее детей за собой к лифту. – Ночью он пришел в себя, и нам пришлось дать ему сильное обезболивающее. Мы перевели его в удобную палату в левом крыле на втором этаже. Я провожу вас.

Сара с Джеем на руках и Кейт послушно последовали за врачом, и он готов был поклясться, что малышка едва слышно прошептала: «Мог бы подумать, прежде чем пугать нас до полусмерти!», на что мать таким же шепотом пробормотала: «Угу».

Сон! Это сон! Нет, это кошмар!

Розовая!

Не просто розовая, а ОСЛЕПИТЕЛЬНО РОЗОВАЯ!

Что, черт возьми, происходит?

- И как тебе, Динни?

Он развернулся и оказался перед улыбающейся племянницей.

- Кейти?

- Можно подумать, у тебя есть другая племянница.

Он нахмурился, раздосадованный тоном ее голоса.

- Мне нравится, - проговорила она, не обращая внимания на хмурого дядю. – Очень симпатично.

- Она же розовая! – с плохо скрываемым ужасом возразил он.

- Я обожаю этот цвет.

Дин нахмурился еще больше. Было что-то в голосе племяшки… что-то такое, что не вязалось с ее привычным образом.

- Кейти…

- Что, Кейти?

- Кейти…

- Ты опоздал, Динни, - перебила его кроха. – И это твое наказание.

- Кейти…

- Два дня. Ты опоздал на два дня.

Прежде чем он успел возразить, маленькая девочка начала стремительно увеличиваться в размерах, превращаясь в молодую, темноволосую женщину.

- Сара? Я не мог…

- Шшш, - она подошла и прижала палец к его губам. – Я представить себе не могла, что ты так нас подведешь, что бросишь нас, забудешь.

- Сара, я…

- У тебя были обязательства перед нами, Дин. Ты обещал. Как ты мог забыть?

- Сара, прости. Я старался…

- Ты плохо старался, Дин.

Сара внезапно исчезла, и на ее месте появился Сэм.

- Сэм? Что здесь происходит?

Брат улыбнулся.

- Мы ждем тебя, Дин.

Потом он снова превратился в Сару, а потом все потемнело.

- Сэм! Сара!

Тишина.

Дин осторожно двинулся вперед, практически ничего не видя. Неожиданно его нога за что-то зацепилась, он налетел на дерево и растянулся на земле. Левый бок полыхнул огнем, Дин почувствовал, как по коже ползет что-то мокрое и теплое. Он опустил глаза, сквозь полумрак разглядел окровавленную рубашку и вдруг все вспомнил. Охота. Вендиго. Возвращение домой. Сэм!

Со стоном он поднялся на колени и увидел Кейт, которая стояла на тропинке и махала ему.

- Два дня, Динни! Поторопись!

- Кейт! Подожди!

Но она уже развернулась и побежала прочь.

- Постой!

- Два дня! – донеслось издалека.

- Дин! Открой глаза!

Сэм?

- Обязательства… обязательства…

Дин попытался подняться, но снова упал, больно ударившись раненым боком о твердую землю.

- Ну же, парень, открой глаза.

Сэм. Голос брата. Он просит, умоляет, требует…

- Сэмми?

Тихий, как дыхание голос, вывел Сэма Винчестера из задумчивости. Он вскочил со стула и бросился к постели брата. Голова Дина металась по подушке, глаза быстро двигались под закрытыми веками.

- Дин. Открой глаза, - прошептал Сэм, мягко поглаживая короткие волосы, но единственным ответом ему стал мучительный стон, сорвавшийся с растрескавшихся губ. – Ну же, парень, открой глаза.

- Сэмми, - ресницы Дина дрогнули, и брат стиснул его руку обеими ладонями. – Ты?

- Я! Это я, Дин. Прошу тебя, открой глаза.

Дин старался изо всех сил и, наконец, веки разомкнулись.

- Привет, - выдохнул Сэм полным слез голосом.

Дин моргнул, привыкая к сумраку палаты, и облизнул пересохшие губы.

- Пить хочешь?

Сэм аккуратно приподнял брату голову и поднес к губам поильник.

- Так лучше?

- Я… пропустил? – прохрипел Дин.

- Что?

- День рождения Джея… - Дин снова закрыл глаза. – Я обещал…

- Нет, парень. Ты ничего не пропустил. Это сегодня.

- Сегодня… но…

- Все нормально, Дин, - Сэм мягко тронул брата за плечо и поправил на нем одеяло. – Отдыхай. Я разбужу тебя, когда они приедут.

Целых полчаса Сэм с улыбкой наблюдал за тем, как спит Дин, а потом сообразил, что надо бы сообщить врачам, что брат очнулся. Он встал, подошел к двери, но она неожиданно распахнулась.

- Папа!

- Привет, кроха! – Сэм подхватил дочку на руки, поцеловал и отпустил на пол.

Потом поцеловал жену и забрал из ее рук сына.

- С днем рождения, Джей! – он осыпал мордашку малыша поцелуями, тот хохотал и пытался увернуться.

Вежливый кашель заставил Сэма отвлечься от приятной процедуры.

- О, доктор Барроуз, я как раз шел к вам. Дин очнулся.

- Это прекрасная новость, - врач подошел к кровати и проверил показания мониторов. – Температура еще высоковата, но не настолько, чтобы всерьез беспокоиться. В каком он был состоянии, когда приходил в себя?

- Он узнал меня и знал, кто он сам.

- Отлично. Просто отлично. Он испытывал боль?

- Немного. Но не так, как в прошлый раз.

Прошлый раз напугал Сэма до полусмерти. Он только заснул возле постели брата, как Дин закричал так, словно с него живого сдирали кожу. Казалось, прошла вечность, пока прибежали медики, ввели обезболивающее, и оно начало действовать. Все, что мог делать в это время Сэм, это беспомощно стоять рядом, держать брата за руку и бормотать какие-то ласковые глупости.

Барроуз кивнул.

- Хорошо. Я пришлю медсестру, которая заменит капельницу и введет обезболивающе. Должен сказать, что он очень сильный молодой человек.

- Да, это наш Дин, - Сара подошла к кровати и нежно поцеловала молодого человека в лоб.

- Дядя доктор, а когда Динни снова проснется?

Барроуз наклонился к малышке, которая дергала его за полу халата.

- Твой дядя очень устал, ему нужно хорошенько отдохнуть.

- И он поправится?

- Конечно. Но ему потребуется очень много заботы и любви.

Кейт просияла.

- Нет проблем. Мы все очень его любим, и я сама буду о нем заботиться.

- Вот уж не сомневаюсь! – Барроуз рассмеялся. – Я обязательно еще загляну к вам, - он вышел из палаты.

В палате на какое-то время воцарилась тишина, пока Джей не решил, что пора напомнить о себе, любимом.

- Подарки!

- О, Господи… Я…

- Все нормально, Сэм, - торопливо перебила мужа Сара. – Спустись в гараж и принеси их из машины. Мы присмотрим за Дином.

Сэм с облегчением вздохнул и бросил на жену восторженно-благодарный взгляд. Она опять обо всем подумала!

Он передал Джея матери и поспешил в гараж. Сегодня день рождения его сына! Вся семья вместе! У них будет праздник!

Когда он с полными руками подарков подошел к палате, то услышал голос своей дочери.

- … и тогда дядя Дин сказал, что папа до сих пор значит для него все.

Следом раздался стон Дина. Но не стон боли… скорее смущения.

- Кейт… сладкая… помолчи хоть минутку, а? Моя репутация летит псу под хвост!

- О, мистер Винчестер, - это, видимо, медсестра. – Думаю, это только пойдет на пользу вашей репутации.

Очевидно, пока он бегал за подарками, Дин решил присоединиться к семье.

Сэм осторожно приоткрыл дверь. Изголовье кровати было приподнято, и Дин полусидел-полулежал на подушках. Бледный, измученный, с черными тенями под глазами, но, несомненно, живой.

- Одной ногой на том свете, но своего не упустит! И как тебе это удается? – Сэм пропустил в коридор улыбающуюся медсестру и вошел в палату.

- Секрет фирмы, Сэмми. Я расскажу тебе, когда ты постареешь, и у тебя начнется склероз с маразмом, - Дин откинулся на подушки, прикрыл глаза и зашипел сквозь зубы.

- Позвать врача?

- Медсестра сказала, что пройдет какое-то время, прежде чем лекарство начнет действовать.

Дин открыл глаза, увидел четыре пары глаз, смотрящих на него с любовью и тревогой, и через силу улыбнулся.

- Эй, может, вы, наконец, разрешите Джей-бою открыть подарки или так и будете издеваться над ним? Давай его сюда, Сэм.

- Дин, не стоит…

- Сэмми…

Старший брат всегда остается старшим. В одном слове прозвучало столько эмоций, что Сэм не мог не подчиниться. Он свалил подарки на стул, взял сына из рук жены и осторожно усадил его на кровать. Сара легонько подтолкнула переминающуюся с ноги на ногу Кейт.

- Иди. Только будь понежнее.

Дочка аккуратно устроилась на самом краешке кровати и с нетерпением уставилась на гору подарков.

- Давай посмотрим, что там.

Спустя какое-то время Сэм сидел на стуле возле постели брата и рассеяно наблюдал, как Кейти, Джей и Сара возятся на полу с новыми игрушками.

Полностью расслабиться ему не давала тревога за Дина, который почему-то даже не ворчал на него за чрезмерную опеку, словно понимая, что иначе Сэм просто не может.

Сейчас Дин спал. Боль, усталость и лекарства одержали верх над упрямым охотником.

Сэм смотрел на то, как поднимается и опускается его грудь, и вспоминал весь ужас двух последних дней.

Чувство страха возникло неожиданно, в тот самый день, когда Дин не позвонил, как должен был. Звонок от Эллен только усилил его. Потом, с каждой минутой, с каждым вызовом, оставшимся без ответа, это чувство росло, подчиняя себе его мысли.

Когда он узнал, что Дин ранен, когда он, наконец, услышал его голос, страх неизвестности сменился страхом понимания серьезности ситуации. И когда связь прервалась, страх превратился в панику.

Но самым ужасным был тот момент, когда он не смог разбудить Дина. Ни просьбы, ни мольбы, ни приказы - ничего не действовало. Брат лежал в его руках, окровавленный, неподвижный, безразличный… почти мертвый.

Сэм закрыл глаза, и слеза скатилась по его щеке. В этот момент он почувствовал, как к нему на колени вскарабкалось что-то теплое.

Кейт, которая до этого момента с упоением возилась на полу вместе с матерью и братом, увидела, как исказилось лицо отца, и решила, что пора брать дело в свои руки.

- Все в порядке, папочка, - прошептала малышка, вытирая ладошкой мокрую щеку отца. – Он же вернулся к нам. Теперь все будет хорошо.

Сэм прижал к себе дочь, не понимая, как ей удается так легко уловить его настроение, прочитать его мысли. Раньше это мог делать только Дин.

Устроившись в объятьях отца, Кейт прижалась к нему, и они оба принялись смотреть на спящего Дина. Сэм тихонько улыбнулся про себя, вспоминая, как в детстве, когда им с братом приходилось спать на одной кровати, он вот так же прижимался к теплому боку Дина и лежал без сна, пересчитывая каждую его веснушку, пока не засыпал, убаюканный ровным, спокойным дыханием, чувствуя себя в полной безопасности.

Даже сейчас, когда они выросли, Дин умудрялся делать так, что Сэм всегда чувствовал, что он любим и в безопасности. Даже, когда Сэм был далеко, его не покидало это чувство.

Дин всегда был для него опорой, поддержкой, его настоящим домом.

Его маленькая дочка права. Дин здесь, с ними. Раненный, слабый. Но он здесь, и все остальное не имеет значения.

Чуть позже заглянувшая в палату медсестра едва не прослезилась от умиления. Ее молодой пациент спал. Рядом с кроватью, сидя на стуле, спал его брат, одна его рука лежала на груди брата, а другой он крепко прижимал к себе дочь. Девочка тоже спала, устроившись на коленях отца, и ее пальчики крепко сжимали палец дяди.

С другой стороны кровати в принесенном из коридора кресле сидела молодая женщина, и у нее на руках сопел малыш, чьей день рождения здесь сегодня праздновали.

Женщина подняла глаза на вошедшую медсестру и тепло улыбнулась.