Путеводитель. Сезон 4 

  

Дин Винчестер

Знаете ли вы?

Дженсен Экклз запоминает текст быстрее, чем вы думаете. «Я могу прочесть сцену два или три раза и все запомнить, – говорит он. – После четырех лет работы над одной и той же ролью я стал очень быстро схватывать».

ДИН: Знавал я всякие странности, мелкие, большие, странные до усрачки^[1]…

В финале третьего сезона в воздухе повис вопрос: «Что будет дальше?», а Дин повис на адских цепях. То, как сценаристы выкрутились из этой ситуации, одновременно удивило и порадовало фанатов, считает Дженсен Экклз. «Мне нравится, что наши сценаристы следуют девизу: «Дайте зрителям то, чего они хотят, но так, как они не ожидают, – говорит он. – В этом им нет равных, они постоянно заставляют фанатов гадать, что случится, и те продолжают смотреть. Если бы это был другой сериал, сценаристы сказали бы: «Дин в аду, давайте думать, как Сэм будет его спасать». Но наши сценаристы говорят: «Надо придумать самый неожиданный способ выбраться – давайте пошлем ангела! Я думаю, то, как Дин выбрался из ада, это очень круто».

Дженсен Экклз вполне оценил значение того факта, что ангел вытащил Дина из ада, чтобы Дин выполнил задание Бога. «Мне нравится, что теперь Дин напрямую связан с мифологией сериала, – объясняет он. –  До сих пор все вертелось вокруг Сэма, а я был кем-то вроде Хана Соло, который пытается оградить Люка Скайуокера от неприятностей. Теперь же Дин напрямую вовлечен в сюжет, и у него есть своя ниша в общей схеме. Он не только старший брат, он избран, чтобы спасти мир».

Разумеется, Сэм думает, что это он – единственный, кто может спасти мир, и что ему каким-то образом удастся использовать зло, чтобы творить добро. Дженсен Экклз считает, что именно это развело братьев в четвертом сезоне. «В ранних сезонах мы использовали формулу, когда от сезона к сезону братья меняются ролями. В первом сезоне Дин был ведущим. Он тащил Сэма за собой, чтобы найти отца и все такое, а Сэм неохотно участвовал. Во втором сезоне произошел обмен. Теперь Сэм увлекся охотой и заинтересовался тем, какова его судьба. А Дин притормозил и потерял энтузиазм. Затем, в третьем сезоне мы снова поменялись. Но в четвертом сезоне мы оба рвались вперед, только в противоположных направлениях».

«Мне нравится, что за время сезона персонажи переживают столь большие изменения в мотивации, – продолжает Дженсен. – Наши сценаристы очень хорошо используют различные эмоции, чтобы двигать вперед сюжет, поднять какую-то проблему или сделать что-то еще в этом роде. Например, один из братьев хочет остановиться и задумывается: «Мы, правда, хотим это сделать? Туда ли мы идем?». В прошлом зрители уже видели Дина, который говорил: «Я хочу уйти, я больше не хочу такой жизни, я пас». А затем Сэм подбадривал его, и он находил силы сказать: «Ну, хорошо, мы продолжаем». Динамика отношений между братьями подобна приливу и отливу. Когда одному плохо, другой поддерживает его, а через некоторое время все происходит наоборот. Это что-то вроде формулы сериала, так было с самых первых серий. Мне кажется, это одна из причин его успеха».

Другая причина – юмор. С самого начала сериал отличался остроумием и классными фразами, но в центре внимания, тем не менее, были ужасные монстры и проблемы семьи Винчестеров. Но с каждым сезоном юмора, причем хорошего, становилось все больше. «Самой смешной сценой в сезоне я бы назвал сцену из «Желтой лихорадки», где я должен бояться кошки, – рассказывает Дженсен Экклз. –  Они хотели, чтобы я изобразил очень долгий, пронзительный визг. Я подумал: «И как я буду это играть?» Я правда не знал, как это делается! В сценарии было написано что-то вроде: «Дин издает пронзительный визг, который длится так долго, что плавно переходит в рекламную паузу». Я это и сделал – просто дал себе волю – и вышло очень смешно. После этого я потерял голос».

Нелегко сохранять серьезное лицо, когда изображаешь подобный визг. Или когда притворяешься, что ты в ужасе от маленькой собачки. «Да, иногда тебя что-то смешит, и трудно остановиться, – признает Дженсен. – Но в большинстве случаев на съемочной площадке именно Джаред «глотает смешинки». Не сосчитать, во скольких дублях моих крупных планов он стоит за камерой, готовый расхохотаться и весь трясется, пытаясь сдержать смех. А я, стоя лицом к нему, изображаю серьезный диалог. И продолжаю работать, а он начинает ржать и отворачивается. И съемочная группа говорит мне: «Ты крут!» за то, что я продержался так долго».

Вот, например, в приколах со съемок первого сезона есть фрагмент из работы над серией «Происхождение». Там у Джареда и приглашенной актрисы Тейлор Коул совместная сцена, и эти двое никак не могут ее пройти. Они не могут сохранить серьезный вид, снова и снова начинают хохотать. А на заднем плане видно меня, я сижу с каменным лицом и как бы говорю: «И вот с этим мне приходится иметь дело каждый день».

Хотя смех звучит и в кадре, и за кадром, к счастью, ссоры остаются строго перед камерой. Дженсен Экклз и Джаред Падалеки до сих пор близки, как настоящие братья, и Дженсен надеется, что у них никогда не дойдет до драки, как у Сэма и Дина в «Сексе и насилии» или в «И падут преграды». Даже гипотетически Дженсен неохотно говорит о том, кто выиграл бы реальный поединок. «В качалке мне с ним не тягаться, – рассказывает Дженсен. – Он крупнее меня и более увлеченно работает над мышечной массой, так что я давно признал его первенство в данном вопросе. Он сантиметров на шесть выше и примерно на двенадцать килограммов тяжелее. Мне с ним соревноваться – это как если бы боксер в среднем весе хвастал, что может свалить тяжеловеса. Если завяжется реальная драка, и Джаред меня схватит, мне придется плохо. Но я быстрый, если я смогу наносить удары и двигаться, у меня будет шанс».

Давайте надеяться, что до этого никогда не дойдет. Смотрите пятый сезон и узнаете, будут ли Винчестеры биться друг с другом по разные стороны Апокалипсиса.

 Назад

Сэм Винчестер

Кастиэль