Путеводитель. Сезон 4 

  

Кастиэль

Знаете ли вы?

«Сверхъестественное» - это не первый сериал, где Миша Коллинз вступает в конфликт с демонами. Он сражался с ними, когда играл Эрика Брэгга в сериале «Зачарованные». Серия называлась «Они везде» и над ней также работал Джей Грушка - композитор «Сверхъестественного».

КАСТИЭЛЬ: Следует тебе хоть каплю уважения иметь. Из ада вытащил тебя, но и обратно могу тотчас вернуть^[1].

По словам Миши Коллинза, Кастиэль вошел в сериал, «как настоящий супергерой». С самой первой сцены фанаты просто влюбились в этот персонаж, что, похоже, и стало причиной скачка рейтингов в начале четвертого сезона. «Да, это именно так, – без тени сомнения заявляет Миша Коллинз. – Я бы с удовольствием записал это лишь на свой счет, но истина в том, что, введя ангелов, сценаристы открыли в мифологии сериала новую эпическую главу. Существует множество библейских историй, которые до того момента оставались за пределами сериала. Но внезапно сценаристы обеспечили себе огромный пласт богатейшего материала, с которым можно было работать. Я думаю, это тоже помогло росту рейтингов».

Но, тем не менее, даже если учесть превосходную работу сценаристов, Миша Коллинз заслуживает наивысших похвал за проделанную работу по созданию целого нового класса персонажей. Актер рассказал нам, как он подошел к исполнению роли ангела. «Когда Кастиэль впервые появляется на экране, он уже тысячи лет не общался с людьми. Он смотрит на них, как на странных, чужеродных существ – с любопытством ученого. На этой стадии он очень сильно отличается от обычного человека. Постепенно, с развитием сюжета, Кастиэль проникается симпатией к людям и сходится с ними ближе».

Мише Коллинзу с самого начала нравилось изображать Кастиэля. «Как может не нравиться играть могущественное сверхъестественное создание!? – задает он риторический вопрос. – Люди втыкают в тебя нож, а ты усмехаешься им в ответ!» Но главная трудность была вовсе не в том, чтобы принять ангельскую позу. «Было сложно не дергаться и не расплакаться, как ребенок, когда взрывались зашитые на моей груди патроны, и искры летели мне на голову», – признает Миша. – Перед съемками этой сцены они сбрызнули мне волосы водой. Я спросил: «Зачем вы это делаете?», и они ответили: «Для того, чтобы они не загорелись». Я в ужасе: «Что вы имеете в виду? Как они могут загореться?». Они: «Полетят искры, но они не очень горячие, так что все будет в порядке». И, конечно, искры оказались очень даже горячими. Я прямо-таки слышал, как шипел мой скальп, когда они сыпались мне на голову. Но зато я выглядел, как истинный супергерой, так что оно того стоило».

Еще одной жертвой, которую Миша Коллинз принес во имя искусства, стало искажение тембра голоса, чтобы Кастиэль звучал более внушительно. «Я не знал, что пробуду в сериале еще долгое время, – объясняет он. – В первом сценарии говорилось, что когда Кастиэль пытался пообщаться с Дином, его голос разбивал стекла, а Дин закрывал уши от боли. И я подумал, что в слышимом людям диапазоне голос Кастиэля тоже должен быть очень низким и сильным. Я сделал такой тембр, а потом был вынужден поддерживать его два года. Знай я тогда, что мой персонаж задержится в сериале надолго, возможно, я сделал бы другой выбор. Потому что, честно говоря, мне немного сложно все время так разговаривать».

Может быть, поэтому Миша Коллинз называет «Вознесение» своей любимой серией четвертого сезона. В ней большую часть времени он говорил своим нормальным голосом – когда был Джимми Новаком. «Это была сложная задача – в одной серии играть и ангела, и человека. Мне очень понравилось работать над этой серией, для меня она стоит особняком. А еще мне очень понравилось работать над серией «Тьма в конце тоннеля».

В этой серии на экране было много юмора, связанного с упоминанием в сюжете фанатов книжной серии «Сверхъестественное». За кадром тоже веселья хватало, но совершенно другого рода – смех вызвали розыгрыши. «Самое сложное для меня – сохранять серьезное лицо, – рассказывает Миша Коллинз. – Не знаю, как Дженсен это делает. Что бы Джаред ни выкинул, Дженсен не смеется. А мне палец покажи, я начинаю хохотать. И конечно, это распаляет их еще больше. Джаред может быть совершенно беспощадным. Он строит мелкие пакости, например, во время моих крупных планов щипчиками вырывает волоски из ушей оператора. Это очень мешает работать. Однажды во время съемок сцены, где я стою по другую сторону стола, он вытянул ногу, и положил ее мне на ширинку! Дженсен в этой сцене стоял рядом с Джаредом. Каждый раз, когда я смотрел на Джареда, тот строил мне рожи, и я начинал ржать. Дженсен сказал: «Вообще на него не смотри, говори свою реплику мне». И в следующем дубле я смотрел на Дженсена. А он провел языком по своим губам и изобразил на лице похотливое выражение. И, конечно, я заржал. Чего и следовало ожидать».

«Ребята очень тепло меня приняли, – уже серьезно продолжает Коллинз. – И вся съемочная группа тоже. Я влился в рабочий процесс гораздо быстрее, чем в любом другом сериале. И это было здорово».

 Назад

Дин Винчестер

Бобби Сингер