Семейное дело 
Гули
 |
Откуда в английский язык пришло слово «ghoul» - упырь? Оно произошло от средневекового имени арабских демонов «гулей», позднее этим словом стали называть всех без разбора психопатов или серийных убийц. Эти особенные демоны, потомки Иблисов, жили на кладбищах. Иблисы - джины, в христианской демонологии им приблизительно соответствует Сатана (кстати, позже их и назвали аль-шайтан). Как и другие демоны, иблисы иногда (ну ладно, постоянно) грязно пристают к женщинам, и каждый раз, когда им удаётся добиться успеха, в мире становилось на одного гуля больше. Иблисам, в отличие от их иудейско-христианских родичей, разрешалось скитаться по земле, потому что Аллах хотел проверить людей на твёрдость в вере, позволяя иблисам сеять зерна безнравственности в их головы. По-нашему мнению, это всё равно, что бить из пушки по воробьям, потому что людям для нечестивых помыслов помощь не нужна.
Когда мы называем гулей демонами, мы не имеем в виду тех самых демонов из христианской демонологии. Мы не собираемся углубляться в подробности, но, поверьте на слово, средний гуль или оживший мертвец, хотя и является серьёзной помехой на пути к всеобщему счастью, всё же не сравнится с таким демоном, как Желтоглазый сукин сын. Гулями также называют живущих в пустыне оборотней, которые часто принимают облик гиен. Они заманивают путешественников вглубь пустыни и съедают их. Особенно им нравятся дети, а иногда они раскапывают могилы и едят мертвецов.
Вот хороший пример из «Histoire curieuse et pittoresque des sorciers», под редакцией Форнари:
Жил в Багдаде богатый пожилой купец и был у него единственный сын, которого купец очень любил. Купец решил женить своего сына на дочери другого купца, девушке, родившейся под счастливой звездой, но внешне непривлекательной. Абу-Хассан, сын купца, увидав портрет невесты, попросил отца отложить женитьбу, пока он не привыкнет к этой мысли. Однако, вместо этого, он влюбился в дочь одного мудреца и не давал покоя своему отцу, чтобы тот согласился на его брак с объектом его страсти. Старик, сколько мог, откладывал решение, но, узнав, что его сын попросил руки прекрасной Надиллы, отвергнув богатую, но некрасивую девушку, уступил, как сделало бы большинство из отцов под давлением подобных обстоятельств.
Сыграли пышную и торжественную свадьбу. За ней наступил медовый месяц, который был бы счастливым, если бы не одно небольшое обстоятельство, которое имело очень серьёзные последствия.
Абу-Хассан заметил, что его невеста покидала брачное ложе, как только он засыпал, и не возвращалась до рассвета.
В одну из ночей переполненный любопытством Хассан притворился спящим и увидел, что его жена, как обычно, покинула комнату. Он осторожно последовал за ней и увидел, как она вошла на кладбище. В рассеянном лунном свете, он заметил, что она вошла в гробницу, и вошёл следом.
Ему представилась ужасное зрелище. Толпа гулей, разграбив могилы, восседала на своей добыче и пировала, поедая плоть с полуразложившихся тел. Его собственная жена, которая, кстати сказать, никогда даже не притрагивалась к пище за ужином, принимала не последнее участие в этом отвратительном пиршестве. Осторожно, чтобы не привлечь их внимание, Абу-Хассан вернулся в свою постель.
Он ничего не сказал своей жене до вечера следующего дня. Когда подали ужин, она снова отказалась от еды, он принялся настаивать, чтобы она поела, но когда она снова отклонила его предложение, он гневно воскликнул: «Ты не хочешь испортить себе аппетит перед пиршеством с гулями!» Надилла замолчала и побледнела, она вся задрожала и, без единого слова, отправилась в спальню. В полночь она вдруг поднялась, накинулась на своего мужа и пыталась ногтями и зубами разорвать ему горло и выпить кровь, но Абу-Хассан вскочил на ноги, оттолкнул её от себя и убил одним ударом. На следующий же день её похоронили.
На третью ночь, в полночь, она объявилась и снова напала на своего мужа, и опять пыталась выпить его кровь. Он убежал от неё, утром же вскрыл её гробницу, сжёг останки, а пепел развеял над Тигрисом.
Пока существуют ожившие мертвецы, эксгумация и сжигание останков всегда были, есть и будут стандартными мерами избавления от них. Хочешь использовать что-то новенькое, парень, флаг тебе в руки, но огонь всегда надёжнее. Голову даём на отсечение. Даже если кому-то кажется, что это напрасная трата времени, лучше спалить то, что можно спалить, просто для уверенности.
