Мунстар 

Часть 10. Тонкая грань

Злой и напуганный Сэм медленно спустился по лестнице на первый этаж. Ему очень не хотелось оставлять Дина одного, но, похоже, что все, в чем сейчас нуждался брат – это сон.

Линда оторвалась от бумаг, с которыми возилась, подняла голову и улыбнулась.

- А где Дин? – сигарета в уголке ее губ дрогнула.

Она никогда не курила, просто ей нравилось держать сигарету во рту. На этот раз на Линде была тесноватая футболка с большим вырезом, открывающим ее впечатляющую грудь. Сэм даже увидел край татуировки в виде крыла бабочки на левой груди. Саму Линду это нимало не смущало.

Из комнаты позади стойки вышел Дэвид и приветливо улыбнулся. Сэм торопливо отвел глаза.

- Привет. Я видел, как Дин ковырялся утром с машиной. Он выяснил, в чем дело?

- Нет, она все еще не заводится.

- О, - Дэвид нахмурился. – Может быть, нам отбуксировать ее в мастерскую?

- Нет. Дин никому не позволяет к ней прикасаться. Это его детка и его крошка. Он и меня-то пускает за руль очень неохотно.

Дэвид рассмеялся.

- Понимаю. Сам такой. А где Дин? Вы же собирались осмотреться тут.

- Ну… я как раз собирался вам сказать. Дин плохо себя чувствует…

- Я же говорила! Говорила! – Линда шлепнула ладонью по столешнице. – Вчера вечером я сказала Дэвиду, что мальчик выглядит совсем больным. Что с ним такое?

- Это длинная история, - Сэм взъерошил волосы. – Последние несколько недель были очень тяжелыми. Особенно для Дина. Он очень устал, не выспался, кажется, простудился и еще поранил руку, когда менял колесо, и я думаю, в рану попала инфекция. Мы как раз собирались передохнуть пару дней, когда позвонил папа и сказал, что вам нужна помощь. Дин потребовал, чтобы мы сначала приехали сюда, - Сэм устало потер глаза. – Я на самом деле очень беспокоюсь о нем. Он едва на ногах держится, у него температура, и он почти ничего не ест.

Сэм замолчал, справедливо рассудив, что все остальное этим людям знать не обязательно.

Линда хмуро взглянула на мужа.

- Нужно было рассказать это вашему отцу, Сэм. Он бы понял. Наше дело вполне могло бы подождать.

Сэм печально усмехнулся.

- Наш отец очень изменился за последние годы. Вы бы удивились насколько. Кроме того, Дин сам настоял на том, чтобы приехать.

- В городе есть врач, может быть, тебе стоит отвезти его? Не беспокойся о нас, позаботься о своем брате.

- Он не пойдет к врачу, даже если будет при смерти. Он и тогда будет сопротивляться, - руки Сэма теребили старую газету, валявшуюся на стойке. – Сейчас он спит, я сшил рану на руке, перевязал и дал ему антибиотик. Очень надеюсь, что он проспит весь день. Я хотел бы сходить в город, заглянуть в то историческое общество, о котором вы говорили, и покопаться в их архивах. Но боюсь оставлять Дина.

- Я присмотрю за ним. До архива минут десять пешком, так что ты быстро доберешься. Я буду заходить к Дину каждые десять минут. Кроме того, в кухне есть концентраты супа. Если он проснется, я попробую его накормить.

- Я не могу просить вас…

- Сладкий, вы пытаетесь нам помочь. Дин болен, и это ужасное стечение обстоятельств, а не чья-то ошибка. Мне не трудно. Тем более, будет возможность оторваться от этих чертовых бумаг.

- Я был бы очень вам признателен, - пробормотал Сэм. – Я чувствую, что наша помощь вам в самом деле необходима, и мне очень жаль, что все так получилось. Надеюсь, завтра Дину будет лучше. В конце концов, я смогу разобраться с вашей проблемой сам.

Сэм снова взъерошил волосы и взглянул на лестницу. Ему очень не хотелось уходить, но сидеть рядом со спящим братом бессмысленно.

- Нет проблем, - заверила Линда молодого человека. – Оставь мне номер сотового, а вот номер моего, - она нацарапала телефон на стикерсе и протянула Сэму. – Звони, сколько захочешь. Дэвид объяснит тебе, что где находится. Я знаю, что ты еще не завтракал. Зайди в кафе, скажи, что от нас. У нас там открытый счет, и мы предупредили, чтобы все, что вы закажете, записывали на него. И не волнуйся о Дине, мы оба глаз с него не спустим.

- Спасибо. Я очень вам признателен. Я обязательно позвоню, - Сэм записал телефон в память мобильника и продиктовал Линде свой номер.

Дэвид вышел с ним на крыльцо.

- Тебе туда, - махнул он рукой. – Если вдруг заблудишься, спроси дорогу у любого. Здесь все всё знают.

Сэм прошел сквозь сад и зашагал по дороге, мимо церкви с колокольней. Асфальтированная дорога была одна и вела через центр города, поэтому прогулка больше напоминала гигантский слалом. Через пять минут после того, как он покинул гостиницу, в животе у Сэма заурчало, и он понял, что неплохо было бы перекусить. Помня наставления Дэвида, он отправился в кафе неподалеку от Весенней улицы.

В городе было полно старинных зданий с ветхими, каким-то чудом державшимися балконами. Узкие улочки вились между домов, прерываясь разбитыми лестницами, то круто взмывая вверх, то срываясь вниз.

Однажды Сэму попалась заброшенная стоянка, на которой висел плакат "Частная собственность. Нарушители будут эвакуированы".

От бесконечных подъемов и спусков заныла раненая нога. Здания теснились бок о бок, занимая все свободное пространство. Но в окнах большинства домов торчали таблички "Закрыто" или "Продается". В витринах магазинчиков красовались картины или старая мебель, но сами витрины были пыльными, а магазинчики казались заброшенными.

По-своему городок был даже красив. Все, у кого Сэм уточнял дорогу, улыбались и охотно помогали ему.

Было еще рано. Людей на улицах было немного, в основном они прогуливались по улочкам или пили кофе в многочисленных крохотных кафе. Сэм увидел то, про которое говорила Линда, быстро перешел дорогу и вошел внутрь.

Линда взглянула на часы и решила, что пора взглянуть на Дина. Она устала от бесконечных смет, колонок цифр и расчетов. Отшвырнув в сторону сигарету, она потянулась, встала и пошла по лестнице на второй этаж.

Сэм оставил дверь приоткрытой, поэтому она без труда попала в номер. Дин лежал на спине, перебинтованная рука покоилась на груди, другая – свешивалась с кровати. Линда не видела его лица, но дыхание молодого человека было ровным и спокойным. Она сделала шаг в комнату, и вдруг что-то хрустнуло у нее под ногой.

Линда опустила глаза и увидела толстую белую линию поперек двери.

Что это, черт возьми?

Линда наклонилась, прикоснулась к линии пальцами и поднесла их к глазам. Кристаллы…

Это было похоже на… соль.

Дин застонал во сне и провел по лицу перебинтованной рукой. Где-то далеко звучали какие-то голоса, но чьи они и что говорят, он не мог понять.

В комнате похолодало, и появившийся из ниоткуда белесый туман стал окутывать его кровать. Дин беспокойно заметался в постели и распахнул глаза. Над ним склонился все тот же призрак темноволосой женщины. Он видел позади нее и другие призрачные фигуры, но не мог четко их разглядеть.

В нос ударил запах жимолости, сердце заколотилось с бешеной скоростью. Он хотел отпрянуть, но опять не мог пошевелиться. Она склонилась ниже, а потом прижалась к нему, погружаясь в его тело. На этот раз она старалась быть нежной и не причинять ему много боли, но он все равно выгнулся и застонал. Он боролся против ее вторжения, боясь снова оказаться в той кромешной тьме, куда попал в прошлый раз, когда оказался оторван от собственного тела. Она чувствовала его страх, но не могла отступить. Ей было нужно его тело. Она могла только пообещать, что будет обращаться с ним очень осторожно.

Тело Дина медленно село в кровати и спустило ноги на пол. Головокружение удерживало его от движения, но потом жажда стала настолько невыносимой, что оно медленно поднялось и потащилось в ванную.

После двух выпитых стаканов воды жажда не уменьшилась, а вот в животе стало совсем плохо. Губы и горло оставались сухими, словно тело провело неделю в пустыне. В конце концов, вода фонтаном выплеснулась в раковину.

Упав на крышку унитаза, оно прислонилось виском к холодному кафелю и замерло, боясь пошевелиться. Голова раскалывалась.

Спустя какое-то время оно медленно встало и подняло голову. В зеркале отразилось измученное, бледное лицо Дина с черными тенями под мутными, зелеными глазами. Это тело было на грани истощения, но это единственное, что у нее имелось.

Постепенно дыхание выровнялось, и она принялась изучать отражение. Осторожно стянула футболку и бросила ее на пол, провела руками по груди, плоскому, мускулистому животу, узким бедрам. Потом коснулась лица. Долго разглядывала зеленые глаза, зная, что ее вторжение лишило прежнего владельца возможности контролировать тело, но не выгнало совсем. Она знала, что его силы тают на глазах, что разрушается защита, так тщательно выстраиваемая им последние двадцать лет. Защита от демонов, пытающихся добраться до израненной души. Его собственных демонов.

Ее пугало одиночество, боль, темнота, грозящие захватить его, и вина, уже затопившая его с головой.

Он был уязвим. Именно эта уязвимость и помогла ей захватить это тело. Он не смог противостоять ей, не смог сопротивляться.

Она отвернулась от зеркала и вернулась в комнату. Дверь была приоткрыта, но вдоль порога лежала толстая защитная линия из соли. Она вздохнула и попятилась обратно к ванной.

Очень хотелось пить. На столе стояла бутылка с водой, она открутила крышку и сделала большой глоток.

Зябко передернула плечами - в комнате было прохладно - и накинула рубашку с длинными рукавами, лежавшую на второй кровати.

Тело было измотано, и только ее собственные силы удерживали его на ногах. Она молила, чтобы этих сил хватило для ее спасения.

Теперь, благодаря обретенному телу, она могла действовать.