Поцелуй койота 

ГЛАВА 8

Де ла Паз провел Дина по очередному коридору к двери с табличкой «ДОКУМЕНТЫ». Он провел удостоверение через сканер штрих-кода рядом с дверной ручкой и толкнул тяжелую металлическую дверь.

– Добро пожаловать на кладбище.

Комната оказалась похожим на пещеру пыльным складским помещением, заставленным рядами металлических полок от пола до потолка. Полки были заставлены тысячами одинаковых коробок с папками.

– Мы работаем над тем, чтобы перевести всё в электронный вид, но это грандиозное задание, и у нас для него катастрофически не хватает рабочих рук, – сказал де ла Паз. – Все дела личного состава у меня в кабинете, но если есть доклады о происшествиях с участием Химеса и Кина от апреля девяносто пятого, то они хранятся здесь.

Вслед за де ла Пазом Дин шел по тускло освещенным рядам, мимо секций «1996» и «1997», пока они не добрались до «1995». Коробки были выстроены приблизительно в алфавитном порядке, но только приблизительно, так что прошло некоторое время, прежде чем удалось обнаружить дела, датированные второй половиной апреля.

– Так, пятнадцатое, шестнадцатое, – бормотал де ла Паз. – Да, вот отчет о ночном дежурстве за семнадцатое и восемнадцатое апреля. – Он вынул папку и открыл ее. – Той ночью офицеры Кин и Химес работали с Хозе Поркайо и Гилберто Брюером. В восемь тридцать семь вечера семнадцатого произвели перехват довольно крупной партии наркотиков. Три ареста, конфисковано двести тридцать килограммов кокаина. Потом ничего до двух пятидесяти восьми утра восемнадцатого, когда небольшая группа мигрантов попыталась пересечь границу. Среди них была девочка девяти месяцев, чью мать так и не нашли, – де ла Паз пожал плечами. – Кажется, ничего необычного.

Дин наскоро записал имена двух офицеров в маленький блокнот, но все равно почувствовал нарастающее раздражение, от которого он становился дерганым и нетерпеливым. Он всегда ненавидел такие расследования. В их семье «библиотекарем» был Сэм. Дин охотнее махался с демонами, чем копался в древних бумагах.

– Постой-ка, – проговорил де ла Паз, едва Дин собрался вежливо поблагодарить и закруглиться с этим витком расспросов. – Странно.
– Обожаю странное, – оживился Дин. – Удивите меня.
– Одним из тех мигрантов был шестнадцатилетний паренек по имени Анибал Обрегон Эрнандес. Он пытался предъявить обвинение тем, кто его арестовал. Поначалу он утверждал, что офицеры изнасиловали и убили одну из женщин в группе. Через несколько часов изменил показания: говорил, будто четыре пограничника, цитирую: «наложили на нее магическое заклинание и превратили в койота». Конец цитаты.
– Бинго! – воскликнул Дин.
– Ты же не веришь, что так всё и было, – выгнул де ла Паз густую белую бровь.
– Возможно, не совсем, – отозвался Дин. – Возможно, так перепуганный щестнадцатилетка пытался объяснить то, что не мог понять.

Де ла Паз перевернул страницу и негромко выбранился по-испански.

– Что?
– На следующее утро Эрнандес отозвал показания. За полчаса до депортации его нашли в камере. Сделал петлю из собственной футболки.
– Проклятье, – ругнулся Дин. – Думаете, офицеры могли как-то повлиять на него и заставить поменять историю?
– Послушай, я не особенно разбираюсь в заклинаниях и прочем в этом духе, – проговорил де ла Паз, – но те пограничники были хорошими ребятами. Простые парни, с которыми играешь в карты на выходных или приглашаешь на семейное барбекю. Я не особенно хорошо знал Брюера, но девчушка Химеса пошла в первый класс с моей дочкой. Эти парни не были злыми колдунами или сатанистами или еще кем. Они просто… парни. Мне действительно трудно поверить, что они способны на что-то такое, о чем рассказывал тот мексиканский мальчишка. С магией или без.
– Ну, определенно той ночью случилось что-то, что перепугало всех до чертиков, – подытожил Дин. – Где сейчас Брюер и Поркайо?
– Брюер рано вышел в отставку по причине потери трудоспособности, – де ла Паз сунул папку обратно в ящик. – У него диагностировали ПТСР^[1]. Поркайо ушел с границы в частный сектор, – он развернулся к Дину. – Думаешь, они тоже в опасности из-за этого «животного»?

Дин кивнул и сунул блокнот в нагрудный карман пиджака.

– Именно это я и думаю, – ответил он.

Уходя, Дин потряс мясистую руку де ла Паза. Рукопожатие было крепким и теплым. Дин с его образом жизни с трудом верил людям, даже собственной семье, и невероятно редко удавалось встретиться с обычным человеком, настолько честным и открытым, как де ла Паз.

– Вы не были обязаны помогать мне. Спасибо, – он заглянул в светлые глаза. – И если честно, не знаю, верю ли я в справедливость. Мне хочется, но…
– Я понимаю, – сказал де ла Паз. – Удачи, парень. Она тебе понадобится.

Оказавшись за пределами оснащенного кондиционерами участка, Дин потащился через просторную стоянку, опустив голову и ощущая себя муравьем, бредущим по сковородке. Казалось, что тонкие подошвы туфель воспламенятся, и он не успеет добраться до «Импалы». Когда он все-таки дошел до машины, ручка дверцы оказалась почти обжигающей. Дин стянул измятый, пропитанный потом пиджак и швырнул на заднее сиденье, а потом вдруг заметил давешнего байкера по другую сторону забора с колючей проволокой. Хотя лицо было по-прежнему скрыто шлемом, стало ясно, что тело под истрепанными, хорошо поношенными кожаными штанами и черным топом может похвастаться всеми нужными изгибами и, несомненно, женское. Каждый сантиметр открытой карамельной кожи был покрыт татуировкой, замысловатыми ацтекскими узорами: змеи, ягуары, скелеты, женщины в сложных головных уборах из перьев, заносящие листовидные обсидиановые клинки, таинственные символы. Большая их часть была выполнена черной краской, но большое, анатомически достоверное сердце слева на груди пылало ярко-красным и пурпурным в окружении золотых языков пламени. Словно стрелок из классического вестерна, незнакомка носила низко сидящий серебристо-черный оружейный ремень с двумя кобурами. Конец каждой из них крепился к мускулистому бедру кожаным ремешком. Но выглядывали из них вовсе не древние шестизарядные револьверы, а, как разглядел Дин, современные эргономичные рукояти тактических пистолетов «Хеклер&Кох». Еще женщина носила тяжелые мужские ботинки и узкие кожаные перчатки. Лифчика на ней не было.

Дин никак не успел бы перебраться через двойной ряд колючей проволоки – незнакомка заведет мотоцикл и будет такова, и, при всей любви к «Импале», машине явно не по силам тягаться с мотоциклом, который считается быстрейшим в мире. «Хаябуса» разгонится до трехсот километров в час еще до того, как «Импала» осилит девяносто.

Дин приблизился к забору.
– Кто ты такая? – спросил он, вцепившись пальцами в сетку-рабицу между ними.

Женщина не ответила. Просто секунду изучала его сквозь затемненный щиток шлема, потом оседлала мотоцикл и уехала.