…и земля содрогнулась… 

Глава 5: Видимое выздоровление

- Пап, да ладно…
- Дин, ты остаешься в больнице, и закончим на этом.
- Но папа…
- Ты понимаешь, что споришь, словно пятилетка?
Дин нахмурился и упрямо скрестил руки на груди.

Прошло почти две недели с того момента, как он пришел в себя, и теперь Дин мечтал лишь об одном: вернуться домой. Но Джон упорно отказывался прислушаться к доводам старшего сына, предпочитая рекомендации врачей. В памяти Дина все еще было больше дыр, чем в швейцарском сыре. Он вспомнил каких-то троих парней, вспомнил женщину, даже вспомнил, где оставил Импалу, но все остальное так и осталось за гранью его воспоминаний. Хорошо он помнил только боль и страх.  Но сейчас, когда рядом были отец и брат, Дин чувствовал себя в безопасности.

Его отключили от большинства аппаратов, оставив только катетер для капельницы в вене, через который ему вводили обезболивающие и против которого он не возражал, и еще один… Который он ненавидел всей душой и от которого мечтал избавится с того момента, как открыл глаза. Он и не предполагал, какое это счастье - встать с кровати и самому удовлетворить свои физиологические потребности. К сожалению, доктор Рэйли все еще беспокоили его почки, и она категорически запретила вынимать катетер, за что Дин занес ее в черный список своих личных врагов.

- Я хочу домой!

Джон вздохнул и прикрыл глаза. Он слышал это уже в пятидесятый раз за последние пятнадцать минут.

- Я тебе уже сказал: как только сможешь пересечь эту комнату, я оформлю все бумаги, помнишь?

Сжав губы в тонкую полоску и с вызовом задрав подбородок,  Дин сверлил отца взглядом. Он еще не вставал с постели. Поверхностные ушибы на лице и теле постепенно исчезали, но травмы внутренних органов так быстро не проходили. Тело болело даже в тех местах, о существовании которых Дин раньше не подозревал. Он  не мог пока сидеть  прямо, не облокачиваясь на подушки.

Именно это и попросил его сделать отец, когда он в последний раз заикнулся о возвращении домой. Дин выдержал ровно пять минут.

- Ты зануда!
Джон усмехнулся.
- Посмотри на это с другой стороны: дома я бы трясся над тобой 24 часа в сутки, а здесь они вышибают меня вон, когда осматривают тебя.
Дин фыркнул.
- Когда вернется Сэм?
- Как только, так сразу. Тебе телек включить?
- Может, ты просто меня пристрелишь?  Так я, по крайней мере, не буду мучиться, - Дин картинно вздохнул и снова надулся.
Джон ухмыльнулся и щелкнул кнопкой пульта.
- Тебе надо поспать, - старший Винчестер принялся переключать каналы, пока не наткнулся на шоу Опры. Он не представлял, как эта чушь могла кому-то нравиться, и убил бы любого, кто назвал бы его поклонником чернокожей ведущей, но… лучше чем ничего.
- Мне нужен двойной чизбургер с картошкой и луком! Вот что мне нужно! Когда вернется Сэм? Это место всего в трех кварталах отсюда…
- Как только, так сразу, Дин! Прекрати ныть. И никаких чизбургеров, ты же слышал врачей. Ты на строгой диете, пока электролитный баланс не придет в норму, и почки не заработают в полную силу.
- Лучше убей меня!
- Будешь ныть - убью, - серьезно пообещал Джон.
- Так да? – Дин уставился на отца. – Это в последний раз, когда я позвонил тебе и попросил о помощи, - проворчал он, и Джон перестал улыбаться. Слабый голос умирающего Дина еще звучал у него в ушах.
- Сынок, - он ласково погладил сына по плечу. – Еще несколько дней, хорошо? Подожди, пока  окрепнешь и сможешь хотя бы сидеть самостоятельно или  продержишься, не засыпая, больше двух часов подряд.
- Я не сплю.
- Дин! – терпение никогда не было добродетелью Джона Винчестера.
- Я могу!
- Ты остаешься в больнице! – рявкнул отец. – А теперь заткнись и спи!
- Да, сэр, - автоматически ответил сын. – Прости, что оторвал тебя от твоего мыла… - добавил он с заметным сарказмом.

К счастью, Дин уже спал, когда в палату ввалился довольный Сэм. Джон едва сдержался, чтобы не засунуть младшему сыну за шиворот двойной чизбургер, который тот с аппетитом уплетал.

- Хорошо… не торопись…

Это Дерек, физиотерапевт. Нытье Дина по поводу возвращения домой все-таки принесло свои плоды. Его услышали. Не отец, но кто-то наверху. И сегодня ему впервые позволили встать с постели. Дин мечтал выйти на улицу, подышать свежим воздухом, но Дерек сказал, что для начала они попытаются пройтись до ванной и обратно, Дин посмеялся. В конце концов, он же Винчестер! А до ванны всего 15 футов. Он перестал смеяться, как только попробовал сесть.

Одна мысль о том, что ему придется оторвать себя от кровати, заставила Дина стиснуть зубы до скрежета. Он сидел на краю и моргал, ожидая, когда мир перестанет вращаться.

- Вот, выпей, - к его губам поднесли пластиковый стаканчик. Дин впился взглядом в услужливого Дерека.

Он сам прекрасно может напиться! Ему не нужна помощь. Дин потянулся за стаканчиком и…

- Тише, тише, - Дерек был готов, он успел подхватить падающее тело и усадить его обратно, привалив к спинке.

Дин тяжело дышал, с него градом катился пот, и он едва не поперхнулся первым же глотком прохладной воды.
Сэм забрал стакан и с тревогой уставился на брата. Дин попробовал  улыбнуться, но улыбка вышла настолько жалкой, что он бросил попытки.

- Отложим? – спросил Дерек, но Дин упрямо покачал головой.
- Просто дай мне минутку, - Дин вдруг понял, что парень все еще держит его за плечи, не давая упасть.
- Ничего. Ты долгое время пролежал без движения, так что головокружение - это нормально. Скажи, когда будешь готов.

Дин кивнул, радуясь, что в палате нет отца. Достаточно, что Сэм видит брата в таком состоянии.

- Готов.
- Уверен? Попробуешь сам?

Дин снова кивнул и ухватился за стойку капельницы, стоящую возле кровати. Скрипя зубами от боли и  слабости, стараясь не обращать внимания на тошноту и головокружение, едва передвигая ноги, Дин добрался-таки до двери ванной и тяжело привалился к ней.

- Отлично! Просто замечательно, - Дин поднял голову, силясь сквозь застилающий глаза туман разглядеть Дерека. Это должен быть Дерек. Только вместо головы у него почему-то пятно, а вместо рук - какие-то расплывчатые облачка…
- Еще воды?

Сэм протянул стаканчик, Дин хотел его взять, но перед глазами все поплыло. Он моргнул и потряс головой, но в этот момент ударила боль. В ушах застучало, он почувствовал, как кровь побежала по венам, сердце заколотилось с бешеной скоростью, грозя лопнуть. Рука бессильно упала, Дин застонал.

- Ты в порядке? – встревожился Сэм. – Вот, выпей воды.

Край стакана прижался к губам, но Дин неожиданно понял, что не может глотать. Он попытался, но закашлялся и выплюнул воду на пол.
Дерек быстро прикатил инвалидное кресло и вернул Дина в кровать. Он что-то говорил Сэму. Но все, что слышал Дин – оглушающий ток крови в измученном теле. Он из последних сил цеплялся за ускользающее сознание. Что-то закрыло его нос и рот, дышать стало легче. Кто-то гладил его по волосам… и он, наконец, сдался темноте.

- Но я дошел! – Дин даже не пытался скрыть раздражение.
- Дошел, а потом упал в обморок!
- Ты сказал, если я смогу дойти сам. Я дошел!
- Дин! – Джона начал утомлять этот спор. Он понятия не имел, почему Дин продолжает упрямиться, как последний осел.
- Я хочу домой!
- Я знаю, сынок, знаю.

Пару часов назад Сэма отослали в мотель отсыпаться, и Джон собирался присоединиться к нему. Поэтому он встал и направился к двери, но, дойдя до нее, остановился, вернулся обратно и присел на край кровати.
Дин с удивлением уставился на отца.

- Только ты и я, Дин, - тихо произнес Джон.
- И?
- Здесь только ты и я. Никто не станет оценивать тебя, никто не станет тебя ни с кем сравнивать…
- Папа…
- Я должен знать, что случилось. Здесь больше никого нет, только ты и я. Я должен знать, кто это с тобой сделал.
Дин смотрел на отца, ожидая продолжения, но Джон молчал.
- Я уже говорил…
- Ты сказал, что ничего не помнишь.
- Я и не помню, - быстро ответил Дин. Слишком быстро.
- Дин, все нормально…
- Я ничего не помню, папа. Я уже говорил. Я попрощался с вами. Доехал до места…нашел дом… вошел туда с измерителем ЭМЧ, но ничего там не нашел… Не знаю, дальше все словно в тумане. Я помню черные глаза. Очень черные, без белков.
- Как одержимость?
- Наверное. Там была женщина… - Дин закрыл глаза, пытаясь вспомнить. – Мы разговаривали… кажется… Не знаю, я подумал, что не должен там находиться… Это была ловушка, папа. И потом они что-то сделали…
- Что? Что сделали?
- Я устал, - едва слышно прошептал Дин. – У меня голова болит… Я хочу спать.
- Дин, что они сделали? Дин!
- Я не помню… я не помню… но…
- Что НО?
Дин смотрел на отца полными слез глазами.
- Я не думаю, что все закончилось. Я думаю, они вернутся за мной, - прошептал он.
Какое-то время Джон сидел молча.
- Не знаю, что сказать, - наконец пробормотал он.
- Ты не сможешь защитить меня здесь, - проговорил Дин так тихо, что отец едва расслышал его. Теперь он понял навязчивое желание Дина вернуться домой и накрыл его руку своей ладонью.
- Увидишь!

Всю ночь Джон просидел возле постели спящего Дина, не сводя с него глаз. Он помнил последний раз, когда вот так же сидел возле его кровати. Это случилось  несколько лет назад: во время какой-то пустяковой охоты Дину неожиданно стало плохо, и он потерял сознание. Оказалось, это пищевое отравление, и Джон всю ночь просидел возле постели заболевшего сына, сбивая температуру и выпаивая его с ложки специальным раствором.

Сейчас он смотрел, как Дин спит, и думал о том, как его защитить. В больнице можно рассчитывать только на соль, но Дин прав, здесь слишком много народу. Санитары сметут солевую защиту в мгновение ока. Дома или в мотеле гораздо больше шансов защитить мальчиков. Там можно нарисовать защитные символы, засыпать все солью… там будет безопаснее.

Но Дин еще не поправился до конца. Он был слаб, и  ему требовались обезболивающие.  Почки приходили в норму, но большую часть питания он еще получал внутривенно. Болеутоляющие еще можно раздобыть, но как быть с диетой? Как контролировать электролиты? Как брать анализы крови?
Дополнительный риск.
Но Дин был непреклонен и даже пообещал, что еще раз попробует пройтись по комнате.

- Папа.
Голос Дина вывел Джона из задумчивости.
- Привет. Ты как?
- Сколько времени?
Джон взглянул на часы.
- Пять.
- Дня? – Дин рассеянно погладил закованную в гипс руку.
- Утра. Спи.
- Разве ты не собирался вернуться в мотель к Сэмми?
- С ним все будет хорошо.
- Мне не нравится, что он ночует один. Если бы он подцепил цыпочек, было бы отлично, но это же Сэмми. Если он что-то и подцепит, то только проблемы, - пробормотал Дин, закрывая глаза.
- От тебя гораздо больше проблем.
- Не больше, чем я могу потянуть.
Джон усмехнулся.
- Твой брат сейчас десятый сон видит в мотеле, а ты где? Напомнить?
Дин застонал.
- Живот болит.
- Вызвать врача?
- Нее, скорее всего, это больничная еда. От нее всегда тошнит, - Дин осторожно перевернулся на бок. – Дома такого не бывает.
- Хватит ворчать.
- Папа…
- Да?
- Спасибо, что остался, - тихо прошептал Дин. Джон усмехнулся и взъерошил его волосы.
- Спи. Чем скорее ты поправишься, тем скорее мы уберемся отсюда.

Дин закрыл глаза, и Джон увидел, как сын прикусил губу. Боль была невыносимой и, в конце концов, он попросил  обезболивающее.

Видя, как разглаживаются складки на его лбу, как только лекарство начало действовать, Джон всерьез задумался над тем, где и как он станет доставать наркотики.

На следующий день Дину стало лучше. Он оставался бодрым несколько часов подряд, и даже сам добрался до ванной и обратно, заявив, что физические упражнения помогают лучше любой медицины. Зная своего сына, Джон вынужден был согласиться. Дин никогда не мог усидеть на месте. Бездействие сводило его с ума. Это и радовало, и пугало Джона. Он видел, что сыну лучше, и боялся, что тот слишком торопит события. Но, так или иначе, он пообещал, что поговорит с врачами  о выписке. Весь день он словно ястреб наблюдал за сыном и  вечером созрел до разговора. Конечно, доктор Рэйли категорически возражала.

- Сэр, я думаю, вы совершаете огромную ошибку. Дину еще рано покидать больницу.
- Он же просто лежит и все. Какая разница, где он будет лежать? Я не дам ему вставать и буду кормить, как положено.
- Мистер Винчестер, я знаю, что дети могут быть очень настойчивы. Они канючат и ноют  до тех пор, пока вам не захочется их выпороть или пока они не получат желаемое. Я понимаю, что Дину  хочется домой, но будет лучше, если он останется в больнице.

Дин впился взглядом в докторшу, но благоразумно помалкивал.

- Рана на голове больше не проблема, так? – спросил Джон, и Рэйли неохотно кивнула. – И его почки почти в норме?
- Нам все еще нужно следить за анализом крови…
- Я буду его привозить. Каждый день, чтобы вы могли брать у него кровь.
Доктор заколебалась.
- Ему нельзя двигаться.
- Но я уже хожу! Я дошел до ванной и обратно! А на следующей неделе мне снимают гипс! – не удержался Дин.
- Я обещаю вам, что он будет лежать! – торжественно сказал Джон.
Она вздохнула.
- Вы понимаете, на какой риск идете, забирая его из больницы? Вы действуете вопреки советам врачей.
- Дома ему станет лучше.
- Он не должен оставаться один. Он не должен вставать с постели без поддержки. Ты меня слышишь? – она повернулась к своему молодому пациенту. – Может, он и выглядит неплохо, но травмы внутренних органов так быстро не заживают.
- Я буду лежать! Слово скаута! – Джон метнул на сына взгляд, говорящий "только попробуй нарушить это слово!".

Рэйли снова вздохнула и покачала головой, сдаваясь.

Дин расплылся в улыбке.

- Ладно, мне было бы спокойнее, если бы ты оставался под наблюдением еще какое-то время, но раз уж вы такие упрямые… и я не могу заставить вас передумать…
- Я могу уйти сегодня? Прямо сейчас? Ну пожалуйста!

Джон скрипнул зубами. На мгновение ему показалось, что Дин бледнее обычного, и на лбу сына вроде блеснул пот… Но отступать было поздно.

- Мистер Винчестер, - сурово сказала Рэйли, - поспешность в таком деле вредна.
- Он останется на ночь! – заявил Джон, игнорируя протестующий вопль Дина.
- Хоть одно правильное решение.
- Да? – Джон поскреб бороду. – Это не вам всю ночь выслушивать его нытье!
- Я всегда могу дать ему сильное снотворное, - усмехнулась Рэйли, но, повернувшись к кровати, увидела, что лекарство не потребуется. Дин уже спал.
- Док, - Джон вышел следом за женщиной в коридор, – если я заберу его домой, ничего страшного не случится, так?
Она помолчала, вздохнула и произнесла.
- Честно? Если бы он был моим сыном, я бы заклеила ему рот пластырем и приковала к кровати, чтобы удержать здесь. Он еще не в безопасности.

Джон тяжело кивнул, хотя это был не тот ответ, который он хотел услышать.