ВОЙНА СЫНОВ 

ГЛАВА 16

Джеймс МакМэннон почувствовал, будто с плеч упал тяжелый груз. Перед ним загорелся белый свет, и ему захотелось пойти на этот свет.

Что-то зашумело.

Свет исчез. Джеймс с усилием открыл глаза. Перед собой он увидел волнующуюся людскую массу… люди были похожи на огромную колышущуюся пелену нагретого воздуха, как будто попали в горячие испарения, поднимающиеся над черными городскими улицами в середине лета.

В левое ухо кто-то проговорил:

– Эй, не двигайтесь, сейчас приедет скорая.

Джеймсу показалось, что он что-то говорит в ответ, но затем он понял, что слышит лишь звон. А потом он снова увидел белый свет. Он встал (по крайней мере, так ему показалось) и пошел навстречу манящему сиянию.

В этот самый момент всё, что было у Джеймса МакМэннона, всё, о чем он думал, что ощущал, что любил – всё это покинуло его тело.

Остался лишь зверь.

За все годы службы в силовых структурах Хэнк Капрези никогда не видел, чтобы человек, упав с высоты тридцати этажей, выжил. Но так оно и случилось. И человек этот не был чужим – он работал охранником.

– Вы уверены, что всё нормально? – Хэнк поймал его взгляд. – Не двигайтесь, вам нужно в больницу.

Ничего не ответив, тот соскользнул с разбитого такси. Стоя в центре толпы, он оглядывался, будто искал что-то. Его шея изгибалась под неестественным углом, так что он взялся за нее с обеих сторон и рывком вернул голову на место. Когда он развернулся к Хэнку, глаза у него были сплошь черные.

– Эй, друг, я действительно думаю, что вам нужно остаться! – окликнул Хэнк.

Мужчина не послушал его. Он ввинтился в толчею и исчез из виду.

«Не представляю, как буду объяснять всё это капитану», – подумал Хэнк.

В течение всей поездки Дин пытался расспрашивать Уолтера и Джулию. К несчастью, они не были разговорчивыми. Было ясно, что они знали о свитках намного больше, чем Уолтер рассказал при встрече с Сэмом, но мотив их действий оставался туманным.

«Они хотят защитить свитки или уничтожить их?» – гадал Дин.

Вполне возможно, они были на одной стороне и стремились к одной цели, но без более подробной информации Дин не мог знать наверняка.

Когда они добрались до нижнего Манхеттена, кровотечение у Уолтера замедлилось, однако ему все еще требовалась медицинская помощь. Винчестеры переглянулись. У них не было ни свитков, ни мыслей, как их достать. Они зашли в тупик.

Сэм посмотрел на Дина, и его намерения были очевидны: «Пора идти».

Винчестеры разом развернулись и решительно направились прочь.

– Вы собираетесь просто бросить нас здесь? – крикнула Джулия. – Я думала, я твоя пленница.

Дин мгновенно откликнулся:

– Я тебя освобождаю. И насколько я вижу, сладкая попка, ты сама в состоянии о себе позаботиться. И он тоже.
– Мы вам еще понадобимся, – окликнула Джулия, а Уолтер споткнулся.

На лице у Сэма мелькнул проблеск сочувствия. Джулия, разумеется, имела в виду, что ей они нужны.

«Мы в самом деле собираемся бросить истекающего кровью мужика на улице, особенно, если есть вероятность, что у его дочери наш украденный нож?»

Дин стукнул его по плечу:

– Пойдем.

Очевидно, именно так они и собирались поступить.

Вечером Дин и Сэм остановились в паршивом отеле в нижнем Ист-Сайде. Учитывая ту заварушку, которую они устроили в «Уолдорфе», возвращаться на съемную квартиру было рискованно, даже под псевдонимами. Купив пиццу, Винчестеры принесли ее в номер. Несмотря на утомление, им всё еще надо было что-то есть, однако они были не в настроении общаться, а поход в кафе предполагал взаимодействие с людьми.

Сэм гадал, насколько много в самом деле известно Уолтеру и Джулии.

Создавалось впечатление, что это они перевернули вверх дном квартиру в Виллард Хауз, а в Библейском Обществе Уолтер в подробностях распространялся о важности Свитка Войны. Высока ли вероятность, что они поняли, насколько важно для Сэма и Дина заполучить его?

Ответов братья не знали. Они знали только, что к утру нужно разработать новый план. А пока они ели пиццу и упивались безнадежностью ситуации.

Была уже глубокая ночь, когда Дин вышел на крыльцо. Сэм уже был там и молча смотрел в темное небо.

– Здесь звезд ни черта не видно, – сказал Дин.

Сэм скривил губы в полуулыбке, той самой, которую он использовал, когда Дин пытался приободрить его:

– Я и не заметил.
– Хорошо сработал сегодня, Сэмми.
– Хорошо? Мы облажались, Дин. Нам пришлось бежать, поджав хвост, и теперь у нас нет ни малейшего понятия, где свиток. Всё, что мы знаем, это то, что его действительно уничтожили.
– Ты хорошо держался там. Я бы не среагировал так спокойно, если при мне в номер вот так вот ворвалась бы Джулия.

Сэм кивнул. Потом, помолчав, спросил:

– Дин… у тебя что, дробовик в штанах?

Дин извлек дробовик словно бы из ниоткуда и снова спрятал его в джинсы:

– После всего случившегося я решил придержать его. Но не хотел, чтобы меня вдобавок арестовали за незаконное хранение оружия.
– Мне кажется, на самом деле единственным настоящим преступлением было уничтожение имущества, – решил Сэм.
– А еще проникновение со взломом.
– И сопротивление при аресте.
– И угроза смертельным оружием.

Сэм недоуменно нахмурился:

– Когда это? Я стрелял только в демона.

Дин ухмыльнулся:

– Зато я подстрелил тебя.

Сэм хохотнул.

– Прости, кстати.

Сэм потянулся к шее, в которой наверняка все еще оставались осколки стекла и крупицы соли:

– Нет, Дин, это мне нужно извиняться.
– Эй, давай не будем. Одного «прости» в день достаточно.
– Я серьезно. Мне жаль, что я притащил нас сюда. Мы не знали, во что ввязываемся, и теперь…
– А теперь мы застряли. Ты к этому ведешь?
– Может быть. Что, если Дон бросит нас гнить здесь, гоняясь за несуществующим свитком?
– Ни один идиот-ангел не заставит меня зависнуть тут с Кливерами^[1]. Мы найдем выход, Сэм. Обещаю.

С минуту они сидели молча, потом Сэм неуверенно спросил:

– Я трус?

Дин не знал, как на это ответить. В конце концов, он просто сказал:

– Нет.
– В смысле, если бы на моем месте оказался ты. Если бы ты знал, что можно выиграть битву, и это будет стоить лишь твоей жизни…
– Это стоит не только твоей жизни, Сэм.

Сэм кивнул, но Дин понял, что ответ его не удовлетворил.

– Это стоит не только твоей жизни. Сказать «да» Люциферу значит не только пожертвовать своей жизнью, но и вообще всем. Это значит позволить ангелам распоряжаться Землей, которая по праву принадлежит нам. Сэм, если бы я мог сказать «да» Михаилу и покончить со всем здесь и сейчас, я бы поступил так тотчас же, но мы оба знаем, что не всё так просто.
– Я не о том, чтобы сказать «да». Я имел в виду…
– Что? Выкладывай.
– Не знаю. Неважно.
– Ты устал. Мы оба устали. Отдохни. Утро вечера мудренее.

Когда Дин оглянулся в дверях, брат всё еще сидел на ступенях. Во многом Сэм навсегда останется тем маленьким мальчиком, которого Дин защищал в юные годы. В мысли закрался привычный страх – тот самый, что мучил его месяцы напролет. Больше всего на свете Дин боялся, что Сэм окажется недостаточно сильным.

Он боялся, что, когда придет время, Сэм все-таки скажет «да».