Нечестивое дело 
ГЛАВА 19
Приближались сумерки, когда черный «Форд Рэнжер» остановился около шиномонтажа «Уолмарта» и мигнул фарами. Винчестеры подбежали к машине и запрыгнули в грузовую платформу. Оказавшись внутри, Дин инстинктивно приободрился, обнаружив умело оборудованный стеллаж для оружия, а в нем современное магазинное ружье и угрожающе выглядящий мушкет времен Гражданской войны, в отличном состоянии. За сиденьем пристроилась канистра технической соли[1].
– Руфус без этого меня бы из дома не выпустил, – прокомментировал Томми МакКлейн, поймав взгляд Дина.
– Умно с его стороны.
– Я бы пустил вас на передние сиденья, но вы выглядите так, будто дрались в грязюке с сомом, – он удивленно моргнул. – Это что? Костюмы химзащиты?
– Что-то типа того, – согласился Дин.
– А спросить можно?
– Мы все расскажем, как только будет возможность. А сейчас мне хочется просто выбраться отсюда.
– Ладно, вы лежите и не высовывайтесь. Шериф выставила блокпосты на дорогах, но уже темнеет, и, думаю, я смогу вас провезти.
Старший Винчестер натянул на себя и брата брезент и почувствовал, как пикап трогается с места и выезжает со стоянки. Скоро под колеса легла загородная дорога, Дин закрыл глаза: он совершенно выдохся и мечтал только о душе, бургере и пиве. Примостившийся рядом Сэм молчал, и это было здорово, потому что у Дина и так слишком много всего вертелось в голове. Например, те щипцы из палатки – он не видел таких со времен ада, а вот в аду использовал каждый день.
«Хватит. Все давно закончилось».
Он потянулся и замер: автомобиль притормозил, а потом и вовсе остановился. Снаружи послышались шаги и голоса, по брезенту заскользил луч полицейского фонарика.
– Что у тебя там? – спросил коп.
– Стол и стулья, – ответил Томми скучным голосом. – Обещал моей бывшей их отполировать. Просто диву даешься, на что готов мужик ради упаковки пива и капельки секса по старой памяти, если вы меня понимаете, – автомобиль покачнулся, когда Томми выпрыгнул наружу. – Сейчас покажу.
«Давай уже скорей, – подумал Дин, слишком усталый даже чтобы волноваться. – Мы не те придурки, которых ты ищешь».
– О да, чуточку заботы, и она готова на все, – продолжал Томми. – В прошлый раз я ей тоже малость помог, так она скинула шмотки прямо в гостиной и…
– Слушай-ка… – раздраженно перебил полицейский.
– Да, офицер?
– Неужели похоже, будто меня заботит твоя сексуальная жизнь? Слишком много лишней информации. Почему бы тебе не убрать отсюда свою задницу и прекратить тратить мое время?
– Как скажете, – машина снова покачнулась, и хлопнула дверца.
– Езжай, – напутствовал коп. – И не лихачь.
В доме МакКлейнов братья нашли почти все, что нужно – в частности, гидрокортизоновый крем[2], чтобы смазать укусы москитов, и свежие горячие чизбургеры только из духовки. Чизбургеры они запивали холодным пивом, а потом Нэйт принес из гаража болторез[3], и удалось окончательно избавиться от наручников, после чего пришлось минут двадцать растирать ярко-красные отметины на запястьях. После еды Сэм позвонил Саре Рафферти. Она ответила после второго гудка и обрадовалась, что все обошлось:
– После того, что случилось на поле боя, я переживала за вас.
– Если бы не ты, все кончилось бы гораздо хуже, – заметил Сэм. – Ты быстро сообразила, что надо делать.
– Я просто вспомнила, что вы говорили про шерифа. Что от нее больше помех, чем помощи. И, Сэм… – Сара поколебалась. – Вы правда из ФБР?
– Нет, – ответил он. – Другое.
– Другое? Еще какая-то государственная служба?
– Не то чтобы. Но не думаю, что имеет смысл объяснять.
– Ты удивишься, – проговорила она, – но я не настаиваю. Если, конечно, вы действительно хотите выяснить, что случилось с Дэйвом. Вы же этого хотите?
– Именно, – подтвердил Сэм. – Все еще хотим.
– Тогда я рада, что помогла, – Сара рвано вздохнула. – По крайней мере, мне так кажется.
– Сара, ты сейчас где?
– По-прежнему около поля. Нас тут много… ну, реконструкторов. Полиция уже забросила попытки нас выставить. Они даже до сих пор не вывезли гаубицы. Мы сказали, что с места не сдвинемся, пока нам не дадут разумное объяснение тому, что случилось. А власти даже не в курсе, что происходит что-то необычное. Такое ощущение, что шериф Дэниэлс чихнула – и все подхватили дезинформационный грипп.
Сэм нашел окончание фразы довольно забавным.
– Будь осторожна, – попросил он. – Береги себя. Еще свяжемся.
– И ты объяснишь больше?
– Попытаюсь, – Сэм решил, что такой ответ ближе всего к правде, и надеялся, что пока его будет достаточно.
Допив пиво, Дин отодвинул тарелку и повернулся к Томми:
– Я так понимаю, что помыться никак нельзя?
– Я ждал, когда до этого дойдет, – Томми оглядел потрепанные защитные костюмы, которые все еще носили братья. – Я бы предложил что-нибудь из своего шмотья, но вы оба выше меня, и моя одежда на вас не налезет.
– Наши вещи остались в мотеле, – проговорил Сэм. – Нам самим до них сейчас не добраться.
– Точно, там будут копы, – согласился Томми и огляделся, вздернув бровь. – Тут есть универмаг неподалеку, так что я бы мог купить вам одежду – хотя бы джинсы и рубашки. А вы пока посидите с Нэйтом.
– Было бы здорово, – Сэм вытащил бумажник и дал Томми денег. – Я даже готов помыть посуду.
– Заметано, – Томми немного подумал. – И вот еще что, Сэм…
– Да?
– Пойми меня правильно, я на вашей стороне… вы же охотники. Но когда я вернусь и вы приведете себя в порядок… – он угрюмо посмотрел на Сэма в упор. – Я бы хотел получить объяснение, какого черта тут творится.
– Не волнуйся, ты его получишь.
Томми ушел, а Сэм, встав у раковины, начал намывать тарелки и вилки. Секунду спустя к нему присоединился Нэйт: вытирал посуду и аккуратно ставил ее на сушилку. Мальчик работал быстро и умело. Сэм между тем заметил рядом с раковиной посудомоечную машину:
– У вас же есть посудомойка. Вы ей не пользуетесь?
Нэйт дернул плечом:
– Нас тут только двое. Папа говорит, нет смысла возиться.
– И то правда, – Сэм протянул ему очередную тарелку, и мальчик вытер ее с обеих сторон несколькими быстрыми движениями полотенца.
На ближайшей полке стояла фотокарточка в простой деревянной рамке: Томми МакКлейн и симпатичная рыженькая женщина в бледно-розовой блузке и с нефритовыми сережками в ушах. На руках у нее был малыш, ясное дело, маленький Нэйт – с улыбкой до ушей и в футболке с надписью: «Я САМ ДЕЛАЮ ВСЕ ТРЮКИ».
– Мы с братом тоже выросли без мамы. Это нелегко иногда, – Сэм передал промолчавшему Нэйту последнюю тарелку, выключил воду и вытер руки. – Не все это понимают.
Мальчик не только ничего не ответил, но даже головы не поднял, и Сэм подумал было, что переступил границы, затронув слишком личную тему. Но тут Нэйт посмотрел на него и неуверенно спросил:
– Вам нравился ваш отец?
– Мой отец… – Сэм замялся. – Он многому меня научил. Он старался.
– Мой тоже, – сказал Нэйт. – Знаете, он иногда такое говорит, что злость берет. По-моему, он хочет, чтобы я стал как он, когда вырасту. Ну, работал в Историческом обществе и так далее. Но иногда… – он пожал плечами.
– Иногда что?
– Моя мама была художницей. Что, если я тоже хочу?
– Так становись, – приободрил Сэм. – Если ты хочешь заниматься именно этим делом, им и занимайся.
Нэйт снова нахмурился:
– Знаете, она мне все еще снится иногда. Хотя я был совсем маленьким, когда она… когда все случилось. Странно, правда?
– Это хорошие сны?
– Да.
– Тогда все нормально. Так ты ее вспоминаешь.
Вскоре вернулся Томми с одеждой, и братья поднялись наверх, чтобы помыться и переодеться. Смывая с себя пыль и грязь, Сэм сделал в памяти заметку расспросить Нэйта о его матери. Потом они все расселись за сосновым столом в большой старомодной кухне. В открытые окна лились вечерние звуки – пение цикад и сверчков, вдалеке сверкнула молния и тихо пророкотал гром. Томми нашел репортаж игры «Брейвс» по радио, но когда гроза подошла ближе, передача запестрила помехами.
– Ладно. Я уже достаточно долго ждал. Так вы мне расскажете, что здесь происходит?
Старший Винчестер взял еще одно пиво, а Сэм посвятил Томми и Нэйта в подробности о летающем черном веществе, которое вылезло из останков Бошама, и как Дин видел такое же на трупе Дэйва Волвертона. Выслушав, Томми медленно покачал головой:
– Что касается Моа, она – сила, оживляющая петлю, тем не менее, ее присутствие не значит, что петля где-то рядом. Она, черт возьми, может кружить вокруг зараженного десятками, а то и сотнями лет, пока не выветрится.
– Кажется, демонам об этом никто не сказал, – заметил Сэм.
– Или они просто отчаялись, – Томми задумчиво провел ладонью по столешнице. – Если уж демоны начали пытать посторонних, чтобы выудить из них информацию, как вы сказали, значит, ситуация действительно отчаянная.
– А шериф Дэниэлс? – спросил Дин. – И, раз уж речь зашла – что будет с моей машиной? И нашим ножом?
– С машиной и ножом, думаю, подсобить смогу, но с Джеклин Дэниэлс вам связываться не стоит.
– Мы видели, что у нее есть сантерийская татуировка.
– Это еще цветочки. Ее род уходит корнями к битве за Мишнс-Ридж, – Томми помрачнел и покосился на Нэйта, который молча сидел на дальнем конце стола и внимательно слушал. – Почему бы тебе не пойти к себе? Спать пора.
– Обязательно?
– Я же сказал, – Томми метнул на него суровый взгляд.
Мальчик надулся и, бормоча что-то под нос, ушел наверх. Когда его шаги стихли, МакКлейн достал из маленького ящичка в столе пачку сигарет «Американ Спирит» и зажигалку.
– Не возражаете? – слегка смутился он. – Пообещал себе курить по одной в день, но раз уж я собрался поведать вам эту историю, они мне могут пригодиться, – он вытряхнул сигарету, прикурил, затянулся и выпустил струйку дыма в направлении окна. – Вы говорили про татуировку на ее запястье. Это не сантерия в общепринятом смысле: несколько поколений семьи Дэниэлс практиковали свой собственный вариант магии. Все началось с пра-пра-пра-прадеда, который жил на болотах Луизианы и приехал сюда незадолго до войны. Он открыл лавку за городом, а вскоре начали пропадать жители.
– Он был предком Дэниэлс?
Томми кивнул и продолжил:
– Он похищал людей, детей и рабов в основном, и экспериментировал над ними. Слухи ходили про человеческие жертвоприношения, людоедство и вивисекцию над живыми, находящимися в сознании людьми. Дэниэлс испытывал какие-то разновидности африканских ритуалов, о которых он узнал в Новом Орлеане.
Томми снова затянулся – сигарета к тому времени прогорела почти наполовину. В кухне стало еще темнее.
– Где-то через год местные собрались и линчевали его. Подвесили и сожгли живьем. Есть письменные свидетельства, если захотите узнать подробности. Его маленького сына в ту ночь унесли и воспитали в другой семье. Он вырос и стал военным врачом… Боже, – МакКлейн вскочил, со скрипом отодвинув стул; впервые он выглядел по-настоящему потрясенным. – Аристид Перси. Сэм, ты прочитал в дневнике Бошама про доктора, который использовал силу петли, чтобы воскресить Джубала, – взбудораженный МакКлей упал обратно на стул, снова открыл пачку сигарет, посмотрел на нее и отложил. – Завтра будет двести лет со дня смерти Дэниэлса. Наверное, сила петли будет на пике. Мы уже видим, на что она способна, хотя саму веревку еще найти надо.
– Она, должно быть, где-то неподалеку, – предположил Сэм.
МакКлейн мрачно кивнул:
– И Джеклин Дэниэлс не успокоится, пока ее не отыщет.
– Дэниэлс – шериф, – проговорил младший Винчестер. – Как же ее остановить?
– Сначала петлю найдите. И специальным оружием порежьте ее на кусочки.
– Типа, сверхъестественным оружием? – ухмыльнулся Дин, но сразу же нахмурился. – Было у нас такое.
– Это?
МакКлейн достал из кожаного футляра на ремне нож Руби и через стол толкнул его к Дину. Старший Винчестер при виде ножа обрадовался, как ребенок:
– Ты где его взял?
– Скажем, у меня связи в участке. Улики то и дело куда-то пропадают. К счастью, шериф Дэниэлс совершенно не в курсе, на что способна эта штуковина. А то бы… – МакКлейн встряхнулся, не договорив.
– Так, нож к нам вернулся, – Дин снова посерьезнел. – А Импала?
– На штрафстоянке. Утром подумаем, как ее вызволить. Я перекинусь парой слов с Рэймондом Ангерутом, он там один из помощников. И мой племянник заодно.
Дин посмотрел на него, и Томми развел руками:
– Что сказать, действительно маленький городок.
– Нет идей насчет того, где петля?
– Нет, насчет петли глухо.
– У меня есть идея, – вмешался Сэм. – Нужно съездить в город.
