Нечестивое дело 

ГЛАВА 3

Часом позже Дин снял ладонь с руля и махнул на указатель на обочине: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ИСТОРИЧЕСКОЕ МЕСТО МИШНС-РИДЖ, ДЖОРДЖИЯ, САМЫЙ ДРУЖЕЛЮБНЫЙ ГОРОДОК ЮГА. МЫ ЧЕРТОВСКИ РАДЫ, ЧТО ВЫ ЗАГЛЯНУЛИ К НАМ!»

– Говорил я тебе, что идея была хороша, – сказал Дин. – Они чертовски рады.

Сэм вынырнул из-за ноутбука и сухо отозвался:

– Интересно, жертвы бойни тоже заценили знаменитое южное гостеприимство?
– Проехали. Так что там с Ильчестером?

Сэм покачал головой:

– Кто-то хочет, чтобы мы были здесь.
– Или не хочет.
– В любом случае…
– Сэмми, давай называть вещи своими именами. В монастыре Святой Марии, в Ильчестере, Мэриленд, ты выпустил из клетки Люцифера. Это не совпадение.
– Я знаю, – не желая развивать тему, Сэм уставился в окно.

Преодолев железнодорожные пути, Импала въехала в центр города. На взгляд братьев весь Мишнс-Риджс состоял из узкой главной улицы с витринами по обе стороны. Прохожие не спеша брели по тротуару. Перетяжка над дорогой сообщала о ежегодном историческом празднике и реконструкции битвы при Мишнс-Ридже. Целые семьи любителей экзотики бродили по антикварным магазинам, недорогим музеям, выставляющим реликты времен Гражданской войны, экскурсии с привидениями и фото в «настоящих исторических костюмах». Казалось, никто особо не обеспокоен недавними смертями. Братья ехали по центральной части города. Дин сбросил скорость и, наконец, совсем затормозил: впереди неспешно вышагивали две загорелые девушки в джинсовых шортах и топах, причем одна, остановившись, взглянула на Дина из-под солнечных очков.

– С другой стороны, – улыбнулся Дин, – я обожаю Юг.

Тут кто-то громко и заинтересованно присвистнул, и девушки отвлеклись. С другой стороны улицы к ним спешили два молодых солдата в пыльной униформе конфедератов и шляпах. Все четверо застряли на перекрестке, болтая, и одна из девушек потянулась потрогать мушкеты.

– Эй! – заорал Дин в окно. – Мэйсон и Диксон^[1]! Война уже кончилась!

Солдаты не обратили на него никакого внимания. Тогда Дин посигналил, и один из парней продемонстрировал ему средний палец, что, как подумал Сэм, едва ли было исторически достоверным жестом. Вслед за тем четверка медленно удалилась.

– Поехали, – Сэм не сдержал улыбки. – Поле битвы на другом конце города.
– Ага, – но машина по-прежнему стояла.
– Дин.
– Ну чего тебе?
– Соберись.
– Уже-уже, – Дин провожал взглядом компанию в зеркале заднего вида. – Чувак, в поездках просто обязаны быть какие-то бонусы. – Он пожал плечами и повернулся к брату. – Эй, поправь галстук. Он у тебя сбился.

Дин потянулся помочь, но Сэм отшатнулся.

– Это еще что? – нахмурился Дин.

Сэм немного помялся перед тем, как ответить:

– Тот сон, который мне снился… Я мало что помню, но что-то обвилось тогда вокруг шеи. И я не мог дышать.
– И только?
– Вроде бы.

Дин не особо поверил, и Сэм не мог его за это упрекать. Но детали он не помнил, а попытки описать неясное чувство страха только взвинтят Дина. Если он вспомнит больше – например, что сказал ему тот голос – он расскажет. А пока лучше поиграть в молчанку.

«Пора сменить тему».

– Что хорошо, – проговорил Сэм, – это что здесь ловится вай-фай.

Сэм снова нырнул в ноутбук и принялся шерстить ссылки, выданные по запросу «Мишнс-Ридж» – многочисленные упоминания знаменитого сражения и ежегодной его инсценировки. Но все это затмевали сообщения о реконструкторе, который необъяснимым образом умудрился убить двоих людей и себя при помощи ненастоящего мушкета и штыка, который был не острее ножа для масла.

Все совпадало с тем, что рассказал на кладбище Руфус, за исключением одной детали: нигде ничего не упоминалось про кровь.

– Кажется, битва в основном происходила на склоне у реки, примерно в шести километрах от города, – Сэм сверился с картой на экране. – Там у них сейчас лагерь.
– Там и произошли убийства?
– Похоже на то.

Дин прибавил газу, снова включил радио и повел Импалу дальше по главной улице. Скоро он нашел «Midnight Rider» от «Allman Brothers» – хороший южный рок-н-ролл – и сделал звук погромче, опустив стекла, чтобы впустить в салон ветерок.

За окнами снова потянулась сельская местность, но пейзаж изменился: поля были очищены где огнем, где застройщиками, трава была зеленая, чуть ли не под гребенку причесанная. На вершине ближайшего холма Сэм рассмотрел изваяния, пушки и ряды автомобилей, припаркованных на площадке размером почти с сам город. Справа стоял коричневый щит, на котором жирным белым шрифтом значилось: «НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИСТОРИЧЕСКИЙ ПАМЯТНИК – ВЫНОСИТЬ СУВЕНИРЫ ЗАПРЕЩЕНО!».

– Вот, вроде, и оно, – Дин покатался по парковке и отыскал свободное место около ряда «Харлеев». Все мотоциклы щеголяли флагами Конфедерации.
– Готов к бою?

Сэм кивнул и вышел из машины:

– В новостях говорят, что стрелка звали Дэйв Волвертон. Он работал официантом в ресторанчике фаст-фуда в аэропорту Атланты. Сюда приехал на выходные.
– Ну, – Дин махнул в сторону парковки. – Он был не одинок.

Взобравшись наверх, Сэм посмотрел на запад, и Дин заметил, как на его лице промелькнуло изумленное выражение. За толпой наблюдателей открывался вид, словно перенесенный из далекого прошлого: две армии в серой и синей форме стояли лагерем на обоих берегах реки; там были палатки и фургоны, лошади, оружие и пушки, флаги и фермерская утварь – и все это тянулось, сколько хватало глаз.

– Что скажешь? – поинтересовался Сэм.

Дин потряс головой:

– Такая Гражданская война мне ни шла, ни ехала.

Они протолкались через толпу, прошли мимо кабинок биотуалетов, к которым тянулись длинные очереди жаждущих воспользоваться удобствами, разряженных кто в шорты и футболки с Кид Роком^[2], кто в исторические костюмы.

В лагере кипела жизнь: солдаты сновали между палатками и восхищались оружием и униформой товарищей, женщины и дети тоже оделись соответственно эпохе, а их речь пестрила оборотами, подобных которым Дин не слышал с той поры, как затащил брата пообедать в стилизованный под Средневековье ресторанчик. Откуда-то раздавались звуки труб и пушечных выстрелов.

– Слышишь?
– Это вон оттуда, – Сэм показал на громкоговорители, установленные по краю поля. – В интернете писали, они даже могут передавать звуки настоящего сражения.
– Ага, – отозвался Дин. – А где хворост^[3]?
– Дин, это тебе не карнавал.
– Брось! Что за история такая, если даже съесть нечего?

Сэм только головой покачал и зашагал дальше:

– Волвертон был в тридцать втором подразделении.

Они пробирались сквозь толпы реконструкторов, пытаясь найти какой-нибудь знак, по которому можно было бы определить подразделение Волвертона. Было тут что поесть или нет, но Дин признал, что один из атрибутов истории точно имелся: было совершенно невозможно что-либо отыскать. Может, сверху и проглядывалась бы какая-нибудь система, но отсюда…

Внезапно Дина пнули в бок и рявкнули:

– Эй! Смотри куда прешь, идиотина!

Голос принадлежал грузному краснолицему солдату-южанину, который явно перебарщивал с хворостом (или что там они у себя едят).

– Прости? – ощетинился Дин, покрепче упираясь ногами в землю.
– Спокойно, – встрял Сэм и обратился к солдату. – Мы ищем тридцать второе подразделение. Не подскажете, куда идти?
– Дальше, – не отрывая взгляда от Дина, отозвался солдат. – Еще пять-шесть палаток.
– Благодарю, – и Сэм потащил брата в указанном направлении.
– Идиотина, – повторил Дин. – Думаешь, в Гражданскую войну так выражались?
– Что-то сомневаюсь, – улыбнулся Сэм.

И они зашагали дальше – сквозь группы солдат, мимо палаток и фургонов. В одном месте Сэм услышал лязг и обнаружил мускулистого кузнеца, склонившегося над наковальней с горном и горячими угольями. Кузнец трудился над конскими подковами, а толпа любопытных провожала взглядами рассыпающиеся искры. Вдоль полосы деревьев проходили рельсы, а поодаль в импровизированном загоне лошади тыкались мордами в деревянную ограду. Восхищенные детишки протягивали животным морковь и яблоки. Побродив еще минут десять, братья наткнулись на дюжину солдат-конфедератов, стоящих под потрепанным тентом. На стене его значилось: «Подразделение 32 – Команчи».

Когда они подошли поближе, ветер переменился, и Дин учуял запахи пота и немытых волос, а еще едкий запашок аммиака, который у него обычно ассоциировался с вытрезвителями и домами престарелых.

«Кажется, эти парни относятся к достоверности чересчур серьезно…»

Сэм, судя по его виду, думал о том же.

Братья остановились около одной из опор тента.

– Парни! – позвал Дин.

Конфедераты оглянулись на него так равнодушно, будто были манекенами. Двое продолжали чистить мушкеты, один, скрючившись, плескал на голову и шею воду из фляги. Еще двое и вовсе отпрянули в сторону, и с головой ушли в пергаментную карту.

– Я федеральный агент Таунс, мой приятель – агент Ван Зандт. Вы, парни, сражались вместе с Дэйвом Волвертоном, так?
– Точно, – отозвался стоящий ближе всех солдат и закинул ружье на плечо.

Это был долговязый парень с густой копной растрепанных рыжих волос и куцей порослью на подбородке, сбегающей вниз по шее и только подчеркивающей сильно выступающий кадык.

– Вы были здесь вчера? – начал расспросы Дин.

Парень кивнул с таким лицом, что стало ясно: он бы предпочел не пускаться в воспоминания.

– Да, я был сзади. Может, шагах в десяти, – он таращился в пространство.
– Вы видели, что произошло?
– Да, видел, – он повернулся к Дину и окинул жестом всех присутствующих. – Мы все видели.
– И уже беседовали с шерифом, – к ним шагнул другой солдат. – Нам больше нечего рассказать.

Дин оценил второго собеседника: здоровый, как медведь, с широченными плечами и словно нарисованными жирным черным маркером бровями. Кажется, он играл свою роль слишком буквально – навис над Дином и выставил подбородок, будто вызов бросил. Дин покачал головой, не желая идти на конфликт.

– Остыньте, лейтенант, – спокойно проговорил он. – Я ничего такого не имел в виду. Просто спросил.
– Я рядовой, – прогромыхал великан. – Норволк Бенджамин Петтигрю, Конфедеративные Штаты Америки^[4], прибыл для прохождения службы.
– Это ваше настоящее имя? – поинтересовался Сэм. – Или ваше?..
– Мое что?
– Ваше маскарадное имя, – завершил Дин.
– Это не маскарад, – возразил рыжий. – Мы исторические реконструкторы. Меня зовут Орен Генри Эшгроув. Мы…
– Мое настоящее имя Фил Ойлер.

Это снова вмешался громила. Теперь, признав правду, он выглядел не так угрожающе и даже как-то съежился, так что Дину даже стало его немного жалко.

– Я продаю страховые полисы в Атланте.
– Вы хорошо знали Дэйва?
– Очень хорошо, – ответил Эшгроув. – Он состоял в подразделении не один год. Поэтому то, что случилось, кажется действительно безумием. В смысле, он был увлеченный …
– В каком смысле увлеченный? – перебил Сэм.
– Во всех возможных, – отозвался Ойлер. – Например, сбросил уйму веса. Во время войны солдат-конфедерат весил в среднем шестьдесят один килограмм. Дэйв два года сидел на диете Аткинса^[5], чтобы загнать свой вес в нужные рамки. Таскал камни в сапогах. Брился ржавым куском жести. А про форму его слышали?
– Удивите меня, – кивнул Дин.
– Он следовал истории во всем. Взять хотя бы пуговицы. Он их выдерживал в собственной моче, чтобы металл как следует окислился. Он-то все и начал…
– Погодите-ка, – до Дина дошло, откуда взялся запах аммиака. – Хотите сказать, вы писаете на свою форму?
– Не в то время, когда мы ее носим. Но да, – на лице Ойлера появилось выражение восхищения, чуть ли не благоговения. – Это единственный способ достичь того, чтобы она правильно выглядела, – в его голосе на смену уважения пришло почти отвращение. – Когда вы сюда шли, то видели, наверное, парочку павлинов, проверяющих портфели акций по мобильникам. Они позорят свои мундиры, понимаете? Но Дэйв был не такой. Он был очень…
– Увлеченный, – закончил Сэм.
– На все сто.
– Такой увлеченный, что решил пронести на мероприятие настоящее ружье и острый нож?

Парни замотали головами, что выглядело скорее жестом недоверия, чем реальным ответом. Как будто предположение Сэма было таким кощунственным, что им аж слов не хватило

– Но вы видели, как Волвертон стрелял, – не сдавался Дин. – И что пострадали люди.

Эшгроув промолчал, но Ойлер неохотно кивнул.

– Значит, оружие действительно было настоящим. Должно быть, Волвертон как-то переделал мушкет.

Дин подождал немного:

– Правильно?

Ответом была тишина.

– А где оружие сейчас?

Эшгроув пожал плечами:

– В офисе шерифа, наверное. Все-таки улика.
– Кровь на оружии была? – спросил Сэм.
– Кровь везде была.
– В смысле, до того, как Волвертон выстрелил.

Эшгроув взглянул озадаченно:

– А с чего ей там быть?

Не успел Сэм придумать достойный ответ, как к беседе присоединился еще один солдат – высокий и лысый, который явно прислушивался к разговору, прикрывшись картой.

– Думаю, вся кровь появилась уже потом, – сказал он.

Дин шагнул к нему:

– А вы?..

Солдат протянул руку:

– Рядовой Трэвис Уопшот, приятно познакомиться.
– Тоже состоите в плохой компашке^[6]?
– Команчи? Да, у нас довольно постоянный состав, – Трэвис передернул плечами. – Звучит, наверное, диковато. Черт, да так оно и есть. Но все-таки лучше, наверное, чем зависать в казино или оттягиваться с секретаршами, так? – он посмотрел на собственные чумазые ладони. – По крайней мере, нашу грязь можно смыть.
– Ну не знаю, – протянул Дин. – Часть про секретарш прозвучала неплохо.
– Простите? – нахмурился Трэвис.
– Не берите в голову. Я еще вот что хотел спросить: зачем вы этим вообще занимаетесь?

Солдаты обменялись короткими беспомощными взглядами, потом Трэвис все-таки ответил:

– Иногда современная жизнь кажется слишком уж легкой. Нам хочется знать, каково было этим ребятам в свое время. Незамутненный опыт, понимаете? Настоящий, – он подумал немного. – В нашем подразделении был трубопроводчик. Его звали Арт Эдвардс, он умер в прошлом году. У него была метастатическая опухоль мозга – затяжная кошмарная болезнь. Но он тусовался с нами, пока родные не отправили его в хоспис. Он говорил, раз будущее ему светит неважное, то лучше уж прошлое.
– Может, Дэйву Волвертону так наскучила легкая жизнь, что он решил с ней покончить раз и навсегда? – предположил Сэм.

Солдаты печально кивнули: разобрать по их лицам, что они думают, было сложно.

– Не знаете, с кем еще можно поговорить насчет Дэйва?
– С Уиллом Таннером, наверное, – отозвался Трэвис. – Он тоже в нашем подразделении. Они с Дэйвом были приятелями, общались даже в реале.
– Он здесь?
– Не видел. Посмотрим, может, смогу выведать его электронный адрес.
– И они должны увидеть новенького, – вмешался Эшгроув. – Ну, того врача.
– О да! – оживился Ойлер. – Вы просто обязаны поболтать с врачом. Он просто супер-увлеченный.
– Разумеется, – согласился Дин, который уже был сыт по горло «увлеченностью». – Слушайте…
– Кроме шуток! У него лазарет вооон за теми деревьями, – Ойлер нахмурился. – Он еще себе такое прикольное имя выбрал… доктор… как его там? – он вопросительно взглянул на товарищей.

Эшгроув немного подумал и прищелкнул пальцами:

– Точно! Доктор Кастиэль!