Интервью Трэвиса Аарона Уэйда для сайта supernaturalwiki  

ЛЮСИ: Сразу по окончании средней школы ты отправился в армию. Как произошла эта трансформация, и ты попал из армейской в актёрскую среду?

ТРЭВИС: Когда мы возвращаемся из армии, многие из нас травмированы. Мы не представляем, как существовать в гражданском мире. Не знаем, какой профессии себя посвятить. Многие из нас идут в пожарные, полицию, кое-кто на государственную службу. Но само собой разумеется, это два разных мира: гражданский и армейский. После демобилизации я совершенно растерялся. Не представлял, чем займусь в гражданском обществе. Это очень тяжело – возвращаться в обычный мир, учитывая, через какие травмирующие моменты тебе пришлось пройти за период службы в армии. Я помню, как подошёл к маме и сказал: «Что-то не так с моими ощущениями, мне это не нравится. Я больше ничего не чувствую, не испытываю эмоций». Она ответила: «Что ты любишь? Есть ли в твоей жизни что такое, о чем ты можешь прямо сейчас сказать: да, именно это заставляет меня чувствовать?» Я вспомнил, что в последний раз испытывал эмоции, когда смотрел фильм «Храброе сердце», я был тогда выпускником средней школы. Шёл 1994 год, мы с друзьями собрались у меня в гостиной и включили «Храброе сердце». Этот фильм задел меня за живое. Я смог разглядеть в нём многое: он о готовности пожертвовать жизнью, о том, как быть воином и сражаться за то, во что веришь – трогает до глубины души. И это всего лишь один из целой плеяды фильмов. Именно поэтому люди снимают кино – оно меняет твою жизнь, помогает по-другому взглянуть на вещи.

Тогда мама предложила мне поработать в кинематографе. Я спросил: «Каким образом я смогу пригодиться в кинобизнесе?» Она ответила: «Ну, ты умеешь выполнять тяжёлую работу, мог бы заниматься освещением или установкой декораций на съёмках».

Я обратился к своей подруге актрисе за советом. Она порекомендовала мне брать уроки актёрского мастерства. Я последовал её совету и присоединился к группе студентов. Там я впервые увидел потрясающих, но в то время ещё неизвестных актёров: Леонардо Ди Каприо, Клэр Дэйнс, Тоби Магуаер и Джессика Бил – это лишь несколько имён. Я видел их выступление на сцене, как они создавали миры из ничего. Они просто читали с листа, использовали сценарий, написанный на бумаге, как единственный способ общения друг с другом. Меня это впечатлило. Я осознал, что можно создать эмоциональную связь через театр и искусство, после чего незамедлительно в это погрузился. Я стал обучаться актёрскому мастерству, изучал Шекспира, записался на курсы по драматургии в колледже и проходил прослушивания на участие в пьесах. Я сыграл примерно в восьми пьесах. Потом поступил в колледж Ситрес и обучался на театральном отделении. На тот момент у меня не было цели стать актёром кино или телевидения, я просто хотел обучаться актёрскому мастерству.

ЛЮСИ: Ты хотел, чтобы театр и эмоциональный аспект актёрского ремесла стали начальной ступенью в карьере?

ТРЭВИС: Если вы пройдётесь по списку десяти самых топовых актёров, то обнаружите, что они все прошли театральную «подготовку». Я знал – это то, с чего нужно начинать. Я делал всё возможное: читал пьесы величайших мастеров – Шекспира, Саймона и Шеппарда, это просто удивительные драматурги. Ещё я был в Нью-Йорке и смотрел постановки на Бродвее. Я уносился в совершенно другой мир, который полностью игнорировал в юности, потому что тогда был атлетом, я был из тех спортсменов – невежд, абсолютно закрытых для мира театра и искусства.

ЛЮСИ: Как ты готовился к роли Коула?

ТРЭВИС: На телевидении у нас для этого слишком мало времени. Ты проходишь прослушивание и можешь считать, что тебе повезло, если попадешь на другое. Ты понятия не имеешь, доведется ли тебе когда-нибудь прослушиваться вновь. Так что ты читаешь роль и потом забываешь о ней. Но этот случай оказался простым: «Нам нужен типаж американского военного, актёр, напоминающий Джереми Рэннера». Я знал, что в этом бизнесе людей, подходящих на эту роль, можно по пальцам перечесть. Также знал, что Реннера им не видать, так что у меня были действительно хорошие шансы её получить. Мне вручили сценарий, там была сцена с пытками, в которой участвовали я и Сэм. Мы просто её проанализировали и сделали вывод: парень хочет мести, он не плохой, не хороший, просто ищет справедливости, и единственный способ получить желаемое – это Сэм. Ему нужно это сделать, чтобы он смог наладить свою жизнь.

ЛЮСИ: Привнёс ли ты собственные качества в этот персонаж, или просто изображал личность, прописанную в сценарии?

ТРЭВИС: 99,9% персонажа и есть сам персонаж, прописанный в сценарии. Так получилось, что моя жизнь имеет какое-то отношение к материалу, к этому персонажу. То есть получилось сочетание превосходного сценария и отличного кастинга. Я вошёл, сказал нужные слова, и благодаря этому случайно узнал кое-чьи прозвища, о которых не было ни слова в сценарии.

ЛЮСИ: Ты о моменте, когда сказал: «Малыш Сэмми» и «Динусик»? Как Джаред и Дженсен отреагировали, когда услышали от тебя собственные прозвища?

ТРЭВИС: Да, я сказал «Малыш Сэмми» и «Дин-о» (смеётся). Я думаю, что слегка застиг Джареда врасплох и даже немного оттолкнул от себя, наверное, он подумал: «Чего это ты меня так называешь и ведёшь себя так, словно я твой знакомый?» Мой же процесс мышления был следующий: ведь Коул устраивал засаду, и любой бы на его месте решил, что действительно знает этих парней. Ведь это в человеческой природе - придумывать ассоциативные имена при знакомстве. Мне кажется, что как только я «зацепился» за «малыш Сэмми», то решил, почему бы не пойти дальше и не обозвать другого «Динусик». Я почувствовал, что знаю этих ребят. Ощутил, что просто должен донести свою цель до режиссёров и сценаристов, почему я их так называю, ведь это имеет большое значение для персонажа.

ЛЮСИ: Потому что тем самым ты добавляешь что-то лично от себя?

ТРЭВИС: Да, меня как-то предупреждали об этом в твиттере, еще до этого случая, говорили, что следует быть осторожным. Вряд ли они знали о моём прошлом, зато теперь у них есть представление, откуда эти качества у моего персонажа. Я знаю, что иду на риск, слегка выходя за рамки дозволенного, но как актёры, мы должны привносить что-то от себя, наполнять игру смыслом.

ЛЮСИ: Как тебе работалось с актёрами и съёмочной группой сериала «Сверхъестественное»?

ТРЭВИС: Я живу и работаю в независимом мире (киноиндустрии) уже 15 лет, и сложнее всего принять тот факт, что стоит тебе приступить к работе над проектом, как его сворачивают. То есть люди только начинают осваиваться на работе, а проект вдруг закрывают. Это самый «нелёгкий» аспект независимой киноиндустрии. Работа команды «Сверхъестественного» - не просто хорошо отлаженный механизм. На площадке все друг друга знают, не только как коллеги по работе, но даже лично. Они знают семьи друг друга, детей, знают особенности каждого, кто как к съёмкам готовится. Они заранее видят, уложится ли Дженсен в два кадра в этой конкретной сцене, или хватит одного. Эти парни, стоит им только войти и - бум! Всё готово. Это касается даже сцен борьбы. Практически Дженсен может сам организовать постановку этих сцен. У нас великолепный постановщик трюков, мы его называем большой Лу, именно он координирует сцены драк. Но тут заходит Дженсен и большой Лу говорит: «Пусть он займётся этим, он знает, что делает». То есть Дженсен выходит, делает свои бум, бум, бум, а ты такой: «Вот дерьмо!»

ЛЮСИ: Это как в том переулке, где Дин бросает Коула так, что тот пробивает лобовое стекло?

ТРЭВИС: Как во всех сценах борьбы. Дженсен десять лет этим занимался – он великолепен в постановочных сценах борьбы. Будь ты даже профессиональным боксёром, это не значит, что у тебя получится драться на камеру. Хотя я на 4 года старше Дженсена, у меня было ощущение, что он в выпускном классе, а я первокурсник. Он бы спокойно мог сказать: «Ладно, мелкий, сейчас я покажу тебе, как всё здесь устроено». Но не говорил, так как очень деликатен. А я чувствовал себя новичком, бесцельно блуждающим по кампусу. Ему ничего не стоит приобнять тебя и рассказать, что здесь к чему. Я в самом деле зауважал его, никто не смог бы быть лучшем учителем для меня. Это были самые потрясающие три сцены сражения в моей жизни, всё здорово получилось и смотрелось отлично. Мы справились с игрой и никто не пострадал.

ЛЮСИ: Я слышала, что сцена в переулке была фантастична: жестокая драка, а после тяжёлый эмоциональный разговор.

ТРЭВИС: (Смеётся) Я надеюсь, что вы увидите это в приколах со съёмок десятого сезона, думаю, что эти моменты туда войдут. Сцена, где я выплёскиваю на Дина святую воду (7 серия 10 сезона). Они мне дали целую бутыль с водой. Я подумал: «Неужели Коул стал бы таскать повсюду такую бутылищу, может, мне фляга нужна?» Но у них было только это – огромная ёмкость с водой. Они проделали крошечную дырочку в крышке. То есть с первого кадра, когда я хотел выплеснуть воду, она едва проходила сквозь неё. Тогда они сделали огромную дырищу, и вдобавок плохо закрепили крышку. Во время второго кадра, когда я снова плеснул в него воду, вылилось всё содержимое бутылки. Вода попала на лицо Дженсена и даже в нос. Он весь промок. Никогда за мою пятнадцатилетнюю карьеру я так не смеялся. Хотя мне было стыдно, ведь на самом деле, что смешного в том, что я облил парня водой так, что он чуть не захлебнулся. Но он прекрасно держался и даже смог остаться в роли. А потом произнёс свою реплику. Если бы они оставили этот кадр, то получилась бы настоящая комедия! Надеюсь, что люди это увидят. На следующий день я подошёл к нему и сказал: «Чувак, ты звезда этого телешоу, я не хотел, чтоб так вышло с водой, надеюсь, ты понимаешь? Я бы никогда этого не сделал!» Хоть он и был достаточно любезным, но где-то подсознательно, когда я участвую в сценах с Дженсеном, я опасаюсь: «Вот сейчас он мне отомстит».

ЛЮСИ: Если Коул всё же вернётся, какой судьбы ты бы ему пожелал?

ТРЭВИС: Я думаю, что с ним может произойти нечто трагическое. Он вернётся домой, к жене и ребёнку, сделает попытку наладить отношения в браке, наверстать время, потраченное на Дина, на жажду мести за смерть своего отца. Я думаю, что-то пойдёт не так и приведёт к трагическим последствиям. В результате он снова пересечётся с Сэмом и Дином, ведь нет смысла возвращаться домой, если там его уже ничто не держит.

ЛЮСИ: Теперь, когда Коул знает правду о мире, о том, что чудовища реальны, будет непросто игнорировать этот факт и, как ни в чём не бывало вернуться к нормальной жизни?

ТРЭВИС: Думаю, как отец, он бы хотел внушить своему ребёнку, что мир – не зло, но учитывая всё, что он теперь знает, Коул приложит все усилия, чтобы сделать этот мир действительно безопасным местом для своего сына. И я не думаю, что, зная всю правду о мире, он сможет вернуться к своей прежней работе. Учитывая, что он проходил службу в войсках специального назначения, полагаю, он мог бы привлечь кого-то из этих кругов. Я вообще думаю, было бы здорово соединить «Мстителей» (фильм о супер-героях) и «Сверхъестественное». Собрать великих талантливых людей, играющих крутые роли: парни объединят усилия и как врежут этому миру, а Сэм и Дин не будут сражаться в одиночку. Думаю, это было бы весело.

ЛЮСИ: Я спрашивала у фанатов, есть ли у них к тебе вопросы и выяснила, что многих волнует следующее: когда ты вернёшься в «Сверхъестественное»?

ТРЭВИС: Я вернусь, как только меня позовут. Я всегда готов вернуться. Слушайте, я ведь не умер, но мы понимаем, что создатели не сделают спин-офф (сюжетная линия, выделенная в отдельный сериал), где Коул и его семья сидят за столом, едят хлопья, в ожидании факсов. Мне очень интересно, что они придумают для Коула. Я так же, как и фанаты, хотел бы прочесть сценарий, узнать, что там у них на уме, но этого не будет, пока я не получу сценарий, а это произойдёт не раньше чем за два дня до съёмок.

ЛЮСИ: Есть ли у тебя официальная страница в Facebook?

ТРЭВИС: Да, страница под названием Travis Aaron Wade. Этим занимается Ленамари, моя потрясающая молодая поклонница, с которой я знаком уже несколько лет. Ленамари делает всё возможное, работая с моей страницей, отвечает на вопросы. Люди часто смущаются, думая, что говорят со мной. Но она старается донести, что эта страница создана фанатом, а я только лишь посещаю её. Если вы хотите увидеть «стопроцентного» меня, то зайдите на мою страницу в твиттере – не ошибётесь.

 Назад