ВОЙНА СЫНОВ 

ГЛАВА 13

«Сэм выглядит по-дурацки в костюме», – со смешком подумал Дин.

Настало утро большого дня, и Сэм изо всех сил старался выглядеть респектабельно, но дешевый костюм неважно смотрелся на его долговязой фигуре. Они уже несколько раз обговорили план, но Сэм настоял на том, чтобы прогнать его еще раз. План все еще был несовершенен, но ночью Дину в голову пришла идея, которая могла бы помочь им остаться в живых. Получится ли достать свиток – другой вопрос.

Когда Дин оделся, братья направились к Уолдорфу. До аукциона оставался еще час, что позволяло действовать осторожно. Едва ли нью-йоркская полиция – пусть даже и в пятидесятых – оценит сумку, набитую оружием и патронами. В ломбарде братья приобрели дипломат для Сэма и – за невозможностью уложить туда деньги – набили его старыми газетами, чтобы сымитировать тяжесть, а сверху укрепили внушительным на вид замком.

Весь план зиждился на том, что Сэма не выпнут из отеля еще до начала аукциона.

Поставив сумку на асфальт, Дин взглянул на фасад здания и улыбнулся. То, что он там увидел, запустило его часть плана. «Господи, – подумал он, – это в самом деле может сработать».

Лифт неприятно дребезжал, поднимаясь к президентскому номеру. Сэм пытался игнорировать звук. У него уже создавалось впечатление, что желудок застрял где-то в горле, но что такое небольшая тошнота по сравнению с перспективой вооруженного ограбления?

Около лифта его встретили два охранника и полицейский в униформе. Коп выглядел раздраженным: должно быть, думал, что никто не заинтересуется старыми кусками пергамента настолько, чтобы устроить какие-то проблемы. Сильно же он заблуждался.
– Я на аукцион, – сказал Сэм, понимая, что говорит о том, что и так очевидно.

Кажется, ради этого события перекрыли весь этаж. Перпендикулярно лифтам стоял стол, блокируя всю сторону коридора, а за столом сидел полицейский.

– Ваше имя? – скучно спросил он.
– Боб Сингер, – ответил Сэм. – Возможно, будет указано имя «Роберт», – под недовольным взглядом полицейского он добавил: – Но вы, наверное, и сами догадались.
– Ага, – ответил полицейский. – Спасибо.

Сэм сделал шаг к номеру, но тут на плечо ему легла ладонь. Это был один из охранников – тот, что выглядел неопрятно. Он выглядел так, будто не спал с неделю. Не успел Сэм слова сказать, как охранник прищурился и понюхал воздух. «Как собака, – подумал Сэм. – Жутковато».

– Джеймс, какого черта? – спросил второй охранник, ослабив напряжение.
– Он пахнет смертью, – сморщив нос, ответил Джеймс.

Сэм приготовился к неизбежному скандалу, но Джеймс улыбнулся и принялся обыскивать его, проверяя, нет ли спрятанного оружия.

«Да, всё еще жутковато».

Стараясь не встречаться с Джеймсом взглядом, Сэм развернулся и взялся за ручку дверей президентского номера. Кажется, теория Дина про человекопса подтверждалась. Не то чтобы во всем этом был какой-то смысл.

– Ваш дипломат, сэр? – окликнул второй охранник.
– А что с ним?
– Мы не требуем сказать код, однако вам следует оставить дипломат за пределами номера. «Уолдорф Астория» на время аукциона возьмет на себя полную ответственность за его содержимое.

«Великолепно, – подумал Сэм. – Если только они не заинтересуются, что внутри, я на правильном пути».

Вручив дипломат сидящему за столом полицейскому, он вошел в президентские апартаменты. Стены коридора покрывали картины, а сам он был роскошнее всех тех мест, в которых доводилось жить Сэму. Хорошо, что он изучил светокопии, а то бы был слишком восхищен, чтобы сосредоточиться. Справа находилась хозяйская спальня.

«В этой спальне когда-нибудь будет спать Кеннеди, а потом и Обама».

Слева располагалась маленькая столовая, а в ней столовые приборы из серебра и тонкого хрусталя. В номере была и собственная кухня, и Сэм не мог не представить, как Билл Клинтон роется ночью в холодильнике в поиске оставшихся с вечера ребрышек. Напротив находилась гостиная. Там, под светом люстры, стояли люди и негромко разговаривали.

«Остановка симпатичнее, чем у нас обычно бывает», – подумал Сэм.

Из всей группы он узнал только Бенджамина Шохата, помощника мистера Фелдмана. Войдя в помещение, он увидел на столе в центре несколько изукрашенных глиняных сосудов.

– Добро пожаловать, мистер Сингер, – проговорил Шохат, улыбаясь уголком рта. – Я так рад, что вы смогли прийти. Позвольте представить вас моему работодателю.

Он махнул в сторону престарелого джентльмена, который ревностно склонился над сосудами. Выглядел мистер Фелдман по меньшей мере лет на восемьдесят, но когда поднял взгляд на Сэма, стало видно, что он сохранил острый ум. Изжелта-коричневый лоб испещряли глубокие бороздки, как говорят, признак неспокойной жизни. Полное отсутствие морщин смеха только подтверждало предположение Сэма – этого человека интересовал лишь бизнес.

– Мистер Сингер, это мистер Фелдман. Владелец свитков, – сказал Шохат.
– Здравствуйте, мистер Сингер, – хрипло проговорил Фелдман. – Вы меня чрезвычайно заинтриговали. Бенджамин упомянул, что вы молоды, однако я и не представлял… э, степень вашей молодости, – он жестом указал в сторону других потенциальных покупателей, мужчин среднего возраста. – Я считал это забавой стариков.
– Я, э, польщен, мистер Фелдман. Но я всего лишь представитель покупателя, – ответил Сэм.

Старик поджал губы, обдумывая его ответ, а потом заключил:

– Вход сюда открыт любому, если у него есть деньги.

Сэм воспринял его слова как предлог смешаться с толпой. Он приблизился к нервному на вид мужчине, чьи рыжие волосы сияли под светом люстры.

– Мистер Сингер… – начал Сэм, но его внезапно перебили.
– Я знаю ваше имя, – с энтузиазмом выпалил рыжий. – Вы его только что назвали. Почему бы мне не услышать?
– А, простите, просто пытаюсь быть вежливым, – понятное дело, заводить здесь друзей Сэм не собирался.
– А мое имя вы не хотите спросить? – продолжал рыжий.
– Не планировал.

Внимание Сэма привлек стол с закусками. Он направился было к тарелке с фаршированными яйцами, но путь ему преградила рука нового знакомого.

– Эли Турман, – представился он.

Вслед за чем Сэма вовлекли в длинную и неудобную беседу о том, что именно Свитки Мертвого моря значат для современных теологов. В то время как дискуссия вращалась вокруг тем, которые Сэм едва понимал и до которых ему не было дела, ему пришлось прикусить язык, чтобы не поднять вопрос апокалипсиса.

«Эй, Эли, а ты знаешь, что я выпустил Сатану?» – так и хотелось брякнуть ему.

Этот странноватый, но разговорчивый тип, наверное, тут же упадет замертво.

Через двадцать минут скукотищи Шохат привлек внимание присутствующих звоном бокала:

– Наш последний гость прибыл, так что начнем аукцион.

После всех сюрпризов прошлой недели Сэм слишком вымотался, чтобы впадать в шок. Вместо этого он просто поймал взгляд новоприбывшего и протянул руку:

– Здравствуйте, Уолтер. Не ожидал увидеть вас здесь.

Дин больше всего ценил иронию, когда дело касалось порчи общественной собственности. Вчера капающая вода почти испортила его пиджак, а сегодня вода, хлынувшая из разбитого пожарного гидранта на Парк-Авеню, спасет его шкуру. Первая стадия плана была завершена, и потребовались для этого всего лишь гаечный ключ и достаточно наглости, чтобы устроить заварушку перед всем Нью-Йорком.

Десятки людей собрались посмотреть, как струя воды заливает тротуар, улицу и добрый кусок фасада отеля. Одним из этих людей был тот самый вредный клерк, что целиком соответствовало плану. В качестве приятного дополнения к проделке Дина прилагались визги расфуфыренных дамочек, пытающихся выйти из отеля и не намокнуть.

«Облом, леди».

Пользуясь суматохой, Дин смог пробраться на погрузочную платформу, а оттуда в служебный лифт, повесив на плечо сумку с дробовиками. Следующий пункт плана был, должно быть, самой глупой затеей, которую мог предпринять Дин, но пока не попробуешь – не узнаешь.

Зажглась кнопка сорок седьмого этажа. Дальше требовалось идти пешком. Дин быстро нашел ведущую на крышу лестницу и вышел на солнечный свет.

– Джонни, это ты? – донесся до него голос.

Кажется, тот самый человек, которого Дин и искал.

– Я, э, Тони. Джонни… заболел, – отозвался он, надеясь, что после такого ответа человек хотя бы не вызовет охрану.

Последовала долгая пауза, и Дин воспользовался ею, чтобы расстегнуть сумку и приготовиться к драке.

– Ну, так ты помогать собираешься, или как? – окликнул человек.

Дин принял неожиданную помощь судьбы. Он снова застегнул сумку и повесил ее на плечо. Обойдя трансформатор, он заметил цель – усатого мужчину итальянского происхождения, который легко бы сошел за третьего брата Марио. Тот, опасно взгромоздившись на край крыши, беспечно жевал бутерброд с мясом.

– Ты окна моешь? – спросил Дин.
– Нет, просто вышел подышать свежим горным воздухом, – сухо ответил мужчина и пнул лежащую рядом большую швабру для мытья окон. – Давай пристегивайся, и я спущу тебя вниз вместе с остальными ребятами.

Подойдя поближе, Дин заглянул за край крыши в глубокое ущелье, которым стала 50-я улица.

– Ага, сейчас… – он осекся, взглянув на упомянутую сбрую. – Сукин сын, – к крыше отеля была прицеплена перепутанная масса веревок, рычагов и блоков.

«И я собираюсь спускаться с крыши здания вот в этом?»

– Проблемы, – сказал мужчина.

На самом деле это был не вопрос. Смысл в это слово вкладывался по большей части тот, что Дин маменькин сынок, и что настоящий мужик не стал бы сомневаться в эффективности этой системы. Кусочек соленой говядины выскользнул из бутерброда и полетел в бездну Нью-Йорк-Сити. Перегнувшись через край еще сильнее, мойщик окон крикнул:

– Прости, Ленни!

Несколько волн головокружения одна за другой нахлынули на Дина, не позволив ему подойти ближе к краю. Дин ненавидел летать, а стоять над стопятидесятиметровой пропастью было вдвое хуже.

«Ладно, возможно, план и не сработает».