Поцелуй койота 
ГЛАВА 28
Выехав из Юмы, Дин остановился на заправке. Сэм выбрался поразмять ноги, а Шочи отправилась в уборную. Клаудия по-прежнему крепко спала на заднем сиденье. Слишком многое её довелось пережить, неокрепшее сознание просто отключилось. Дину не хватило духа её будить.
– Будешь что-нибудь? – спросил он у Сэма.
– Нет, спасибо, – ответил брат.
Дин зашел в минимаркет, остановился около кофемашины и взял из раздаточного автомата внизу большой стакан. К нему присоединилась Шочи и тоже взяла стакан.
– Молоко будешь? – спросила она у Дина, держа пригоршню порционных контейнеров с молоком и сливками.
Дин помотал головой и наполнил стакан до краев темным дымящимся напитком. Потом он с изумлением следил, как Шочи вытряхивает содержимое пяти-шести контейнеров в свой пустой стакан и добавляет такое же невероятное количество сахара.
– Не хочешь разбавить молоко и сливки капелькой кофе? – поинтересовался он, протянув графин.
– Ну разве что капелькой, – она подала свой стакан. – Ты, наверное, думаешь, что круче меня, потому что пьешь кофе без сахара.
– Нет, – отозвался Дин. – Я круче тебя, потому что знаю текст к «Eye of the Tiger».
– Да? Ладно, а я знаю все реплики из «Крепкого орешка». На английском и испанском.
– Я однажды пристукнул демона с помощью коробка спичек и пригоршни монет.
– А я на прошлой неделе прибила шесть мумий моими chonies, – парировала Шочи. – Причем даже не снимая их.
– Чонис?
– Ну, трусики.
– Проклятье, – сдался Дин. – Ты победила.
– Хорошо, – улыбнулась Шочи. – За кофе платишь ты, крутой парень.
Дин рассмеялся и вытащил бумажник.
Когда они вернулись к «Импале», Сэм стоял, прислонившись к задней пассажирской дверце.
– Шочи, – сказал он. – Почему бы тебе не проехаться с Дином на переднем сиденье? Я тут нашел кучу информации по Цицимиме, очень надо просмотреть ее и разобраться, нет ли там чего, что может нам помочь.
Дин понимал, к чему клонит Сэм: брат снова взялся за роль сводника. Но он решил не спорить: в последнее время беседы с Сэмом искрометностью не страдали, и было бы неплохо получить возможность поболтать с кем-нибудь во время поездки.
Сэм устроился сзади с ноутбуком, а Шочи перебралась вперед. Едва она потянулась к стерео, Дин хлопнул ее по руке:
– Эй, что я тебе говорил? Водитель выбирает музыку, а пассажир молчит в тряпочку, ясно? Если не нравится, купи беруши.
– Не споешь мне «Eye of the Tiger»?
– Поосторожней с желаниями, – посоветовал Дин, отъезжая от заправки.
Он включил магнитолу – «Rock and Roll» от «Led Zeppelin»:
– Видишь, вот так.
Шочи широко ухмыльнулась:
– Как раз это я бы и выбрала.
К удивлению Дина она начала подпевать. Голос у нее оказался неплохой, мощный и хрипловатый, как виски со сливками.
– Сколько лет прошло, сколько лет прошло…
Дин присоединился, не в силах стереть с лица дурацкую широкую улыбку.
– Сколько одиноких, одиноких, одиноких, одиноких лет, – пропели они хором.
– Да ладно тебе, Дин, – в зеркале заднего вида Сэм закатил глаза. – Нам в самом деле обязательно выслушивать песню в тему твоей сексуальной неудовлетворенности?
– «Led Zeppelin»? – Клаудия отвернулась к окну и прикрыла лицо рукой. – Фу! Совершенно дремучая музыка.
– Дремучая? – переспросил Дин. – Слушайте, вы, два болвана, сейчас в Ногалес пешком потопаете.
– Что? – уточнил Сэм. – Если мы не заткнемся, развернешь машину?
– Абсолютно верно. И мороженого не получите.
Дин покосился на Шочи. В ее темных глазах плескалось веселье, а уголок губ подрагивал в усмешке. Он тряхнул головой и выехал на шоссе.
Сэм на заднем сиденье подключил к ноутбуку наушники-вкладыши и передал их Клаудии. Та надела их и улыбнулась. Дин даже знать не желал, что за музыкальное извращение льется из них. Песня кончилась, и началась новая – «Sunshine of Your Love» от «Cream».
– На самом деле так долго? – спросила Шочи, прихлебывая кофе.
– Ты о чем?
– Сам знаешь.
– Нет, – чересчур быстро ответил Дин. – В смысле, и вправду нет.
– Ладно, – пожала плечами она.
Дин поднял глаза на зеркало. Сэм на секунду встретил его взгляд, приподнял бровь и снова уткнулся в экран, ничего не сказав. Молчание почему-то раздражало больше, чем колкий ответ. Дин понятия не имел, почему все внезапно проявили такой живой интерес к его сексуальной жизни, ну или отсутствию таковой.
– Дин, – спросила Шочи. – Что ты имел в виду, когда говорил о том, что вы остановили Апокалипсис?
– Долгая история, – отозвался Дин. – Но вот что я тебе скажу. Если дело выгорит, я куплю тебе десяток порций выпивки и заставлю пожалеть, что ты вообще спросила.
Когда они, наконец, прибыли в Ногалес, Аризона, Шочи провела их в район, который с таким же успехом мог находиться по ту сторону границы. Дин понял, куда они направляются, еще до того, как указала Шочи.
«Шеви Ацтека». Кузовной цех. Всю стену занимал огромнейший рисунок, изображающий подпрыгивающую «Импалу» шестьдесят четвертого года с ангельскими крыльями, плачущую женщину в мягкой фетровой шляпе и слова «Bajito y Suavecito[1]» призрачно-белыми буквами. Большие металлические ворота были открыты, и на подъездной дороге ошивались бритые, покрытые татуировкой типы бандитского вида, которые тут же уставились на Дина. У одного из парней из-за пояса торчала рукоять пистолета, а на тяжелой цепи он держал серого питбуля.
– Мне это не нравится, – подал голос Сэм.
– Расслабься, – успокоила Шочи. – Эти ребята на нашей стороне.
Дину тоже всё это не нравилось. После всех его зловещих прорицаний насчет того, что Шочи доверять нельзя и нужно за ней приглядывать, чтобы удостовериться, что она не обведет их вокруг пальца, Дин начал всерьез подумывать, не оказался ли прав.
Парень с собакой подошел к окну и в знак приветствия почти незаметно приподнял украшенный козлиной бородкой подбородок. Собака села у ног хозяина и посмотрела на Дина, вывалив широкий розовый язык и растянув пасть в идиотской дружелюбной ухмылке, что на корню подпортило образ крутого чувака.
– Чё слышно, Шочи, – он говорил с сильным акцентом и словно чревовещатель, едва размыкая губы. – Это Дин Винчестер?
– Ага, – подтвердила Шочи. – Дин, это Малютка-Соня.
– Приятно познакомиться.
Дин выдавил улыбку и постарался выглядеть расслабленным и небрежным. Искушение отпустить шуточку на тему Белоснежки[2] было почти непреодолимым, но он умудрился удержать рот на замке.
– Клевая тачка, – сказал Соня. – Заезжай.
Дин въехал во двор. Угрюмые парни убрались с дороги и закрыли за машиной ворота. Хотя сам район выглядел, по меньшей мере, сомнительно и здание снаружи казалось обветшалым, внутри мастерская была оборудована на все сто, словно картинка. Вдобавок к стандартному оборудованию – компрессорам, ацетилено-кислородным резакам и дуговым сваркам – мастерская имела в своем распоряжении программируемый трубогибочный станок, автоматическую дисковую пилу с победитовыми напайками и новехонький пятипильный гидравлический станок для обработки стали. С таким оборудованием можно и новую машину построить. Неудивительно, что на подъездной дороге шатаются вооруженные парни: одна только пила стоила порядка ста тысяч баксов.
– Ты в этих ребятах уверена? – тихо спросил Дин.
– Конечно, уверена, – Шочи даже слегка обиделась. – Я доверяю Чато, как самой себе. Он хороший друг. Работает с машинами всех моих знакомых охотников приграничного города. Не только с корпусами, но и с двигателями.
– Чато?
Низенький коренастый мексиканец в запачканном маслом рабочем комбинезоне подошел к окну. Роста в нем было максимум метра полтора, но он носил самую поразительную прическу-помпадур, которую Дин только видел. Она возвышалась по крайней мере на пятнадцать сантиметров – гладкая и блестящая, будто черное стекло. Он вытирал грязные руки тряпкой, ладони у него были огромные, как у Сэма, если не больше, и выглядели до странного непропорционально, учитывая короткие толстые руки. На именной табличке значилось «ЧАТО».
– Красотка, – похвалил он, таращась на «Импалу», как на голую подружку.
– Дин, Сэм, Клаудия, – представила Шочи. – Это Чато Агилар.
– Приятно встретить еще одного поклонника «Шевроле», – сказал Дин.
– Триста двадцать седьмой? – спросил Чато, положив ладонь на капот.
– Разумеется.
Чато присел на корточки и заглянул под автомобиль, вооружившись маленьким фонариком:
– Опорные плиты выглядят изношенными. Могу подсобить с этим. А еще поставлю клевые хопперы. Деньги возьму только за детали. Любой друг Шочи…
– Не, – отказался Дин. – Знаешь, не надо. Я как-то сам покопаться любитель.
– Что нам надо, так это пересидеть где-нибудь несколько часов, – сказала Шочи. – И безопасное место, чтобы оставить там машину Дина, пока мы направимся дальше на юг.
– Считайте, дело в шляпе, – заявил Чато. – Моя мастерская es tu casa[3]. Эшли!
Тут появилась подвижная веснушчатая блондинка со слегка выступающими передними зубами, одетая в крохотные шортики. Она крепко обняла Шочи и с пулеметной скоростью застрекотала на испанском, хотя явно была белая, как снег. И сильно беременная.
– Моя жена Эшли, – представил ее Чато.
– Мэм, – поздоровался Дин.
– Привет, – она сверкнула зубастой улыбкой. – Ребята, вы голодные? У нас есть мясо на гриле.
– Звучит потрясающе, – согласился Дин.
– Спасибо, – сказал Сэм.
Только Клаудия промолчала. Она по-прежнему казалась погруженной в себя и двигалась, словно на автомате.
– Малышка, есть будешь? – спросил Дин.
Она помотала головой. Эшли с по-матерински заботливым выражением лица подошла к ней:
– Всё нормально, дорогая?
– Устала, – сказала Клаудия.
– Я постелю тебе постель, – Эшли приобняла девочку. – А вы идите на задний двор. Возьмите пивка и угощайтесь carne asada[4].
У Дина с плеч гора упала, когда появилась возможность вверить получившего психологическую травму подростка кому-то опытному. Он был более чем готов вернуться к занятиям, в которых был действительно хорош. К поглощению пива, например.
