Ночной кошмар 
ГЛАВА 18
Когда Дин остановил «Импалу» напротив дома №109 по Чейни-лэйн, рабочие трудились над упавшим дубом: один обрезал мелкие ветки и скармливал их дробилке, а второй мощной бензопилой распиливал ствол на сравнительно небольшие куски. Из-за хриплого рева дробилки и ритмичных взвизгиваний пилы Дин почувствовал, как подкрадывается сильная головная боль. Недостаток сна на пару с переизбытком кофеина – дерьмовое сочетание. Хорошо хоть похмелье не прибавилось. Хотя, Дин не думал, что от похмелья стало бы намного хуже.
Сэм нажал на дверной звонок, и они приготовили удостоверения. Мелинда Барнс вполне может решить, что они журналисты, сующие носы в семейную трагедию, и хлопнуть дверью им в лицо. С большей охотой она будет разговаривать с теми, кто пытается выяснить, что произошло. А на самом деле Винчестеры хотели поговорить с ее сыном.
Никто не отвечал.
– Может, звонок сломан? – предположил Дин.
Но наверняка из-за ревущих в нескольких метрах механизмов было не расслышать. Сэм начал стучать. Спустя несколько секунд молодая женщина с припухшими глазами открыла дверь и бросила взгляд на корочки.
– Что вам нужно? – громко спросила она, хмурясь от шума дробилки.
Дину сделалось интересно, раздражает ли ее постоянное напоминание о гибели мужа или она находит некоторое утешение при виде методичного расчленения его убийцы. В любом случае, Дин решил уступить расспросы брату.
– Мы хотим задать несколько вопросов, миссис Барнс.
– Не слышу, – она потрясла головой. – Зайдите в дом.
Хозяйка провела их в кухню, обставленную в стиле кантри: розовые обои в клеточку, белые шкафчики со стеклянными дверцами и светлый деревянный пол. Окна выходили на задний двор с установленным там многофункциональным деревянным детским городком: миниатюрная крепость, гимнастическая стенка, горка и качели. Ребенка на улице не было.
Мелинда Барнс уселась за кухонный стол и указала Винчестерам на стулья. Братья сели напротив.
– Вы из ФБР?
– Да, – ответил Сэм. – Мы очень сожалеем по поводу вашей потери. Мы зададим пару вопросов, а потом оставим вас в покое.
– Я вчера с полицией говорила, – Мелинда поднесла ладонь к дрожащему подбородку. – Не знаю, что еще можно рассказать.
– Ведем параллельное расследование, – объяснил Дин.
– Это был нелепый несчастный случай. Ужасное нелепое происшествие, только и всего, так?
– Мэм, вы, должно быть, в курсе о других… странных происшествиях за последние несколько дней.
– Мальчика сбила машина.
– Двоих уже, – поправил Дин.
– Двоих? – она помотала головой. – Нет, не слышала. Только в парикмахерской что-то болтали о гигантском аллигаторе.
– Это был ядозуб, – поправил Дин. – И гигантский тарантул.
– Какой еще тарантул?
– Красноногий.
– Смысл в том, – встрял Сэм, – что по нашему мнению, между всеми этими происшествиями имеется связь.
– Причем тут то, что случилось с Максом? Была гроза, и… и ветка пробила стекло. Макс просто оказался не в том месте не в то время.
– Правда?
– Да. Мы подумывали о том, чтобы подрезать ветки, потому что они скребли по стене. Пугали моего сына, Дэниэла. Макс сказал, что подрежет их… утром.
Мелинда быстро прикрыла рот ладонью и крепко зажмурилась. По щекам потекли слезы, и она поспешно стерла влажные дорожки и всхлипнула:
– Простите.
– Не стоит извиняться, мэм, – проговорил Сэм.
– Он стоял у окна, потому что ветки были слишком близко… проверял их, а ветер…
– Это ваш сын видел?
– Что? Конечно, он видел. Так все и случилось.
– Он вам рассказывал, что видел? – продолжал мягко настаивать Сэм.
– Нет… он об этом не говорит. Я сказала, что ему необязательно об этом говорить, – объяснила женщина. – Но я сама видела. Я услышала, как он зовет меня, и вбежала в комнату через пару секунд после того, как все случилось. Там… окно было разбито… и Макс лежал на полу, и там было столько крови, – она сделала глубокий дрожащий вдох. – Я на какое-то время забираю Даниэля отсюда. Позвонила сестре в Колорадо-Спрингс, и мы поедем…
– Я понимаю, как вы расстроены, миссис Барнс, – проговорил Сэм, – но нам очень важно поговорить с Дэниэлом…
– Нет! – Мелинда ожесточенно замотала головой.
– Он единственный очевидец.
– Нет! – повторила женщина, опустила взгляд на столешницу и принялась покусывать ноготь на указательном пальце, медленно покачивая головой. – Нет. Я не хочу, чтобы он снова проходил через это. Снова пережил то, что случилось с его отцом. Вы представляете такой ужас? Чтобы десятилетний мальчик увидел… увидел своего папу…
Сэм подождал, пока она возьмет себя в руки, и попытался еще раз:
– Мэм, что бы это ни было, что бы ни убило вашего мужа, мы не думаем, что это несчастный случай. И мы уверены, что подобные происшествия будут продолжаться, пока мы не выясним, что их вызывает, и не остановим это, – Сэм помолчал и продолжил мягко, но настойчиво: – Как жена и мать, вы ведь не хотите, чтобы подобное случилось с другой семьей, еще с каким-нибудь мальчиком или девочкой?
Мелинда все так же покачивала головой:
– Нет, разумеется, нет.
Наконец, она подняла влажные от непролитых слез глаза на Сэма:
– Но как мать, я не могу ввязывать в это своего сына.
– Все хорошо, мам, – послышался тихий голос из дверного проема.
– Дэниэл? – Мелинда снова поспешно вытерла глаза, выскочила из-за стола и положила ладони сыну на плечи. – Ты ведь лег спать в гостевой. Что ты тут делаешь?
– Не мог уснуть из-за шума, – ответил мальчик. – А потом услышал, как вы разговариваете.
– Они уже уходят, – женщина оглянулась через плечо. – Так ведь?
Сэм бросил взгляд на Дина, брат кивнул, и Винчестеры поднялись.
– Вы сказали, что можете остановить это? – Дэниэл Барнс выглянул из-за матери. – Правда?
Дину ребенок напомнил Бена.
– Да, – ответил он. – Правда.
– Тогда я хочу помочь.
– Дэниэл, не надо… – начала Мелинда.
– Я хочу, – уперся Дэниэл. – Ради папы.
Женщина всхлипнула и снова прикрыла рот рукой.
– Папа бы хотел, чтоб я был храбрым.
– Да. Да, он хотел бы.
– Тогда я расскажу.
Мальчик занял место мамы, Винчестеры снова сели, а Мелинда налила всем воды. Дин почувствовал, что ей просто надо было занять руки, иначе она бы просто обняла сына и не отпускала, пока они не уйдут. Быстро переглянувшись с братом и получив утвердительный кивок, Дин начал:
– Расскажи, что случилось, Дэниэл.
Мальчик отпил воды и обхватил стакан обеими руками:
– Ветки меня напугали. Они выглядели, как руки с длинными заостренными пальцами. По стенам и потолку прыгали жуткие тени. Я пытался заснуть, а ветки стучали в окно. Я боялся, что они хотят схватить меня, но твердил про себя «просто ветер и тени» и что нечего бояться, и заснул, – он снова отхлебнул из стакана. – И мне приснился страшный сон про дерево.
– Кошмар, – сказал Дин. – Жутко было, наверное.
Дэниэл кивнул:
– В моем кошмаре дерево было злое. Оно хотело убить меня, и его ветки были как руки и пальцы. Они пытались схватить меня. Тянулись через окно.
– Во сне, – уточнил Сэм.
– Да. А потом разбилось окно.
– Во сне? – спросил Дин.
– Нет, по правде. На самом деле разбилось. И меня разбудило, – он тяжело вздохнул. – Как будто мой страшный сон ожил.
Сэм и Дин обменялись многозначительными взглядами, но не стали прерывать рассказ.
– Дальше.
– Я перепугался, – продолжал Дэниэл. – Позвал маму, но пришел папа. Он вроде как рассердился, но я рассказал ему про окно. И тогда мы обнаружили, что свет не работает.
– Электричество отключали? – уточнил Сэм у Мелинды.
– Ненадолго.
– Он… папа… стоял возле окна. Попросил меня включить лампу, но она не включилась. А потом все случилось. Ветер сильно подул, и ветка пробила стекло…
– Дэниэл? – женщина обошла кухонный гарнитур и направилась к сыну.
– Все нормально, – мальчик выпил еще воды. – Ветка проткнула папу. Насквозь, вот здесь, – он постучал по груди. – Как будто специально. Как рыцари в бою.
Сэм угрюмо кивнул.
«Бедняге всего десять лет, черт побери», – подумал Дин.
– А потом дерево повело себя так же, как в моем страшном сне.
– В смысле? – подался вперед Дин.
– Оно двигалось. Целиком, – Дэниэл развел руки в стороны и поднял их. – Подняло себя. И папу над полом.
– О, Господи, – прошептала Мелинда. – Дэниэл…
– Папа был еще жив…
По его сдавленному голосу Дин понял, что паренек сдерживает слезы, ради своего старика пытается не расплакаться.
– И дерево… дерево заставило его… танцевать передо мной.
– Боже, – прошептал Дин.
Мелинда, наконец, подбежала к сыну, упала на колени и обняла его, уткнувшись лицом ему в грудь.
– Господи… Господи… – тихонько причитала она.
– Ветка раскачивала его взад-вперед, – говорил Дэниэл, хотя из глаз у него уже катились слезы. – Как марионетку.
– Ох, золотце, хватит… – прошептала женщина. – Пожалуйста, замолчи! О, Господи…
