Цитатник

ЖГД: Люди как-то подзабыли, что мой папочка ангел. По крайней мере, когда-то им был. Вот представьте себе, приперся сюда какой-то тупой ублюдок и тут ему благодать в голову ударила, «дай, - думает, - совью себе здесь монашеское гнездышко». Что ж. Мысль верная, ангел не тот. (обращаясь к монашкам) Ну, курицы, если вы так горазды молиться, самое время начинать.

СЭМ: Руби, я нутром чувствую, что изменился, навсегда. И назад пути нет.
РУБИ: Сэм.
СЭМ: Послушай. Я знаю, что должен сделать. И сделаю, не сомневайся. Но Дину лучше держаться от меня как можно дальше.

БОББИ: Дин. Ты слышал хоть слово из того, что я сказал?
ДИН: Да, я все слышал. Не буду я ему звонить.
БОББИ: Сынок, мне что, винтовку достать?

БОББИ: Я понимаю, ты злишься. И ни в коей мере его не оправдываю. Но он твоя...
ДИН (перебивает): Родня? Ты хотел сказать – «родня»?
БОББИ: Он твой брат.

ДИН: Бобби, я пытался ему помочь. Пытался. И посмотри, что из этого вышло.
БОББИ: Так попытайся снова.
ДИН: Слишком поздно.
БОББИ: Никогда не поздно!

ДИН: Взглянем правде в глаза. С малых лет Сэма тяготила и наша семья и наш образ жизни. Он сбежал в Стэнфорд при первом же удобном случае. А теперь все по-новой, словно дежа-вю. Я просто уже до тошноты устал за ним гоняться. Хрен с ним. Пусть делает, что хочет.
БОББИ: Ты же не всерьёз.
ДИН: Еще как, Бобби.

ДИН: Сэм ушёл. Я даже не уверен, что он всё ещё мне брат. Да и был ли когда-нибудь?
БОББИ: Ну ты и дурак! Дубина ты стоеросовая! Порыдай еще! Простите, что задел ваши нежные чувства, принцеcска! Ты что, вообразил себе, что семья это только мир, да согласие? Яблочные пирожки к столу? Да от семьи зачастую одни огорчения! На то она и семья.

ДИН: Я сказал ему: «Выйдешь за дверь – можешь больше не возвращаться!» А Сэм всё равно ушёл. Он сделал свой выбор!
БОББИ: Распустил нюни как какой-то нытик. Нет. Ты - сын своего отца. Ну так, вот, что я тебе скажу. Твой отец был трусом.
ДИН: Про папу много чего можно сказать, но - что он трус...
БОББИ: Ему было проще оттолкнуть Сэма, чем найти с ним общий язык. Особая смелость для такого не нужна. Ты славный малый, Джону до тебя далеко. Так сделай одолжение, не уподобляйся ему.

ЗАХАРИЯ: Здравствуй, Дин. Свеженький как огурчик.
ДИН: Красиво жить не запретишь. Что, Кас с Захарой ходят парой?

ЗАХАРИЯ: Попробуй гамбургеры. Твои любимые. Из той забегаловки на набережной в Делавэре. Тебе, кажется, было одиннадцать.
ДИН: Я не голоден.
ЗАХАРИЯ: Разве? А не желаешь Джинджер из второго сезона «Острова Гиллигана»? Ты ведь на нее запал.
ДИН: Заманчиво.

ДИН: В топку голопалубу, я хочу понять по какой схеме идет игра.
ЗАХАРИЯ: Пусть тебя это не волнует. Ты нам нужен сосредоточенным, невозмутимым.
ДИН: А я возьму возмущусь и свалю. Так что, выкладывай всё как есть, остряк.

ЗАХАРИЯ: Все печати сорваны. Кроме одной.
ДИН: Счёт потрясающий. Дадите фору худшим баскетбольным командам.
ЗАХАРИЯ: Полагаешь, сарказм здесь уместен? Учитывая, что всю кашу заварил ты?

МЕДСЕСТРА (очнувшись): Без дьявольских ловушек?
СЭМ: Я в них не нуждаюсь.
МЕДСЕСТРА: Посмотрите на этого любителя допинга. Качок и его маленькая тренерша.

ДИН (оставляет сообщение Сэму): Привет, это я. Скажу без обиняков. Я всё ещё зол. И тебя ждёт грандиозная взбучка. Но... Зря я все это тебе наговорил. Ведь я - не отец. Мы же братья. Мы семья. И всегда ею будем, какая бы фигня ни случилась. Сэмми, прости меня...

РУБИ: Подожди. Нельзя ее убивать.
СЭМ: Почему?
РУБИ: Нам придется взять её с собой. Моей крови на решающий штурм Звезды смерти тебе не хватит.
МЕДСЕСТРА: Ты обещал.
РУБИ: Прости, сестричка. Но ты у нас Ред Бул на ножках.

МЕДСЕСТРА: Ах ты сука!
РУБИ: Знаю. В наше время никому нельзя верить.
МЕДСЕСТРА: Ну, пустить меня на консервы у вас так легко не получится.

ЖГД: Отец мой. Я не мастак молиться, но всё же. Я принёс тебе жертву. Целую кучу монашек. Так что... Ты меня слышишь? Пошушукаешься со мной через дверь?
ЛЮЦИФЕР: Я здесь, сын мой.

ЛЮЦИФЕР: Лилит.
ЖГД: Лилит? Отец, но она заточена в самых глубинах преисподни. Это будет непросто.
ЛЮЦИФЕР: Лилит. Лилит способна снять печати.

ЛЮЦИФЕР: Ты должен найти мне ребёнка. Совершенно особенного ребёнка.
ЖГД: О чём ты? Какого ребёнка?

СЭМ: Только глянь. Монастырь святой Марии был закрыт в семьдесят втором, после того, как священник выпотрошил там восемь монахинь.
РУБИ: Что? Всё стало вокруг чёрно-белым и красным?
СЭМ: Не смешно.

РУБИ: Итак, Лилит, Желтоглазый. В монастыре засветились все звезды нашего шоу. Все определенно указывает на то...
СЭМ: Что последняя печать будет сорвана там.
РУБИ: По-моему, вполне правдоподобно. Упакуем сестричку Бетти и в путь.

ДИН: Перенеси меня к Сэму.
КАСТИЭЛЬ: Зачем?
ДИН: Мне нужно кое о чём с ним поговорить.
КАСТИЭЛЬ: И о чём же?
ДИН: О том, какой у меня утром был стул. Тебе-то что? Давай поживей.

ДИН: Слушай, я сделаю всё, что вы, долбоклюи, пожелаете. Но мне нужно уладить одно дело. Пять минут и всё.
КАСТИЭЛЬ: Нет.
ДИН: Что значит "нет"? Хочешь сказать, я - пленник?

ДИН: В пень пустой базар. Я ухожу.
КАСТИЭЛЬ: Через какую дверь?
ДИН (оглядываясь в поисках двери): Твою дивизию.

РУБИ (Сэму в нерешительности смотрящему на входящее сообщение): Что ты мнешься как малолетка? Послушай уже.
СЭМ: Не лезь не в свое дело.

СЭМ: Боже правый, заткнется она когда-нибудь или нет.
РУБИ: Это можно устроить. Не понимаю. Ты почикал ножом кучу демонов, что, по-твоему, стало с их носителями? Так в чем загвоздка?
СЭМ: Ты решила так меня подбодрить?

РУБИ: Я знаю, как тебе сейчас нелегко, Сэм. Но мы вышли на финишную прямую. Уже поздно строить из себя целочку.
СЭМ: Может, хватит вести себя как стерва? Мне предстоит выпить кровь невинной женщины, прямо у нее на глазах.
РУБИ: И благодаря этому спасти мир.

СЭМ: Мне начинает казаться что, Дин был прав.
РУБИ: По поводу?
СЭМ: По всем статьям.
РУБИ: Покончим с делом и увидим, да, Сэм?

ДИН: Вот дерьмо.
ЗАХАРИЯ: Может, уже прекратишь ругаться, как сапожник? Здесь приличное место.
ДИН: Выпусти меня отсюда.

ДИН: Весь год меня гоняли и в хвост и в гриву. И вдруг озаботились моей безопасностью? Ты лжёшь. Я хочу видеть своего брата.
ЗАХАРИЯ: Это не рекомендуется.

ДИН: Меня тошнит от твоих хитровыдолбанных речей и самодовольной жирной рожи. Что за фигня здесь твориться, а? Почему мне нельзя видеть Сэма? И как я замочу Лилит?
ЗАХАРИЯ: Тебе не надо убивать Лилит. Лилит сорвёт последнюю печать. Считай это свершившимся фактом. Поезд ушел.

ДИН: Но мы с Сэмом можем остановить… (догадавшись) Вы не хотите ничего останавливать?
ЗАХАРИЯ (улыбаясь): Нет. И никогда не хотели. Конец уж близок. Деточка, не пропусти мировую премьеру «Апокалипсис сегодня».

ЗАХАРИЯ: Сам посуди, неужели мы бы позволили сорвать шестьдесят пять печатей, не получив одобрение высшего руководства?
ДИН: Но зачем?
ЗАХАРИЯ: А почему бы нет?

ЗАХАРИЯ: Апокалипсис. Неудачное название, хреновая реклама, отпугивает народ. А ведь это всего лишь встреча чемпионов на ринге. Только помасштабней. И наши шансы впечатляют. Когда мы победим, а это само собой, наступит рай на земле. Что же тут может не нравиться?
ДИН: А что произойдет с человечеством пока вы пиписьками меряетесь?
ЗАХАРИЯ: Нельзя приготовить яичницу, не разбив несколько яиц. В нашем случае, целый товарный состав яиц.

ЗАХАРИЯ: Дело житейское. Нам ведь не впервой ставить этой планете клистир.(проследив взгляд Дина) О, нет, Дин. Не советую пытаться раскроить мне череп этой вещицей. Для тебя это может печально закончиться.

ЗАХАРИЯ: Сэм, Сэм. На нем что, свет клином сошелся? Забудь ты о нём! У тебя есть дела поважнее. Почему, думаешь, я всё это тебе выложил? Дин, ты нам крайне важен. Мы не лгали насчет твоего предназначения. Просто, опустили некоторые детали. Но это не меняет дела. Ты - избранный. Ты это остановишь. Но, не Лилит и не Апокалипсис. Вот и всё.
ДИН: Тогда что?
ЗАХАРИЯ: Люцифера. ты остановишь Люцифера.

ЗАХАРИЯ : Ты наша буйная примадонна. Мини-версия Рассела Кроу. Когда же всё закончится, и ты одержишь победу, тебя ждет награда, какую и представить сложно. Покой, счастье, пара девственниц и семьдесят шлюх. Поверь, когда-нибудь мы будем вспоминать всё это со смехом.

ДИН: Объясни-ка мне вот что - где в этой истории Бог?
ЗАХАРИЯ: Бог? Бог ушёл со сцены.

КАСТИЭЛЬ: Мы через многое с тобой прошли. И я хотел сказать - мне очень жаль, что всё так обернулось.
ДИН: Жаль, значит? (бьет Касю со всей дури в тыкву) Армагеддон, Кас. Тут одним «мне жаль» не отделаешься.

ДИН: Кончай уже гнать эту "священную" муть. Предназначение, замысел божий. Всё это сплошная ложь, врубаешься, несчастный ты идиот! Уловка твоего начальства, чтобы держать меня и тебя на поводке! Знаешь, что действительно важно? Люди, семьи. Вот что. И ты будешь смотреть, как все они сгорят?
КАСТИЭЛЬ: Что тут стоит спасать? Здесь нет ничего, кроме боли.

ДИН: Можешь взять покой с примирением и засунуть их в свою нежную белую задницу. Потому что я выбираю боль и чувство вины. И Сэма со всеми его заморочками. Чем с промытыми мозгами, блаженно улыбаясь, сидеть в раю на облаке. Всё просто, Кас! Завязывай с этой пургой про «верного солдата». Ты прекрасно понимаешь, что такое «хорошо» и что такое «плохо».

ДИН: Перенеси меня к Сэму. Мы можем все остановить, пока еще не поздно.
КАСТИЭЛЬ: Если я сделаю по-твоему, на нас объявят травлю. Нас всех убьют.
ДИН: Если ради чего-то и стоит умереть, так ради этого. Ах ты мягкотелый, бездушный подонок. С чего тебе бояться смерти? Ты давно уже мертв. Уйди с глаз долой.

ОПЕРАТОР:У вас одно новое сообщение.
ЛжеДИН: Слушай сюда, ты, осатаневший кровосос. Отец сказал, что я должен тебя спасти, а если не выйдет - убить. Предупреждаю сразу. Я задолбался тебя спасать. Ты монстр. Вампир. Ты уже больше не Сэм. И обратной дороги нет.

СЭМ (прослушав сообщения от ЛжеДина): За дело.
РУБИ: Слава Богу.

ДЕВУШКА: Одна девушка будет стоить вам тысячу долларов в час.
ЧАК: Отлично. Пришлите мне двадцать девушек на всю ночь.
ДЕВУШКА: Сэр, сомневаюсь, что вы можете себе это позволить.
ЧАК: Дамочка, иногда нужно жить, как в последний раз.

ДИН: Святая Мария? Женский монастырь, что ли?
ЧАК: Да, но вас, ребята, там быть не должно. Вы в этой истории не участвуете.
КАСТИЭЛЬ: Ну, мы перепишем её по ходу дела.
ЧАК: Ё-моё! Опять двадцать пять!

КАСТИЭЛЬ: Это архангел! Я задержу его! Я задержу их всех! Главное – останови Сэма!

ЛИЛИТ: (Сэму) Ты превратился в выродка. В монстра. И даже не можешь укусить? Прости, но я сейчас просто расплачусь от умиления.

РУБИ: Ты сделал это. То есть, всё чуть было не сорвалось. Но ты все-таки это сделал.
СЭМ: Что? Что я сделал?
РУБИ: Ты отворил дверь. И теперь он, наконец, свободен.
СЭМ: Нет, он. Я же остановил Лилит. Я её убил!

РУБИ: Ибо предначертано, что станет первый демон последнею печатью. И ты её взломал. А теперь угадай, кто пожалует к нам ужин?
СЭМ: О, Господи!
РУБИ: Не угадал.

РУБИ: Ты даже не представляешь, как мне было тяжело. Я одна против всех демонов. Никто не знал. Я была лучшей среди этих тупых ублюдков! Самой преданной! Даже Аластар не знал! Только Лилит! Понятное дело, ты сейчас сердишься. Но, будет тебе, Сэм! Ты не можешь не признать - мне просто нет равных!
СЭМ: Ах ты тварь. Лживая тварь!

СЭМ: Твоя кровь, ты меня отравила.
РУБИ: Нет, дело вовсе не в крови. Все дело в твоих решениях. Я просто напросто предоставляла тебе выбор, и ты всегда сам топал в нужном направлении. Тебе не нужны крылья, чтоб летать. Ты и так всегда умел это, Дамбо.

СЭМ: Почему? Но, почему я?
РУБИ: Потому что, это твое предназначение, Сэмми. Это должен был быть ты. Ты спас нас. Ты освободил его. И он отблагодарит тебя. Ты и представить не можешь, какой будет его награда.