ЭПИЛОГ К TWOFOLD

События происходят после эпизода «Собака с двумя костями» (Dog With Two Bones)

Она не сводила глаз со сканеров, только изредка поглядывала на спящую фигуру. Все ее внимание было направлено на поиски Мойи. Все остальные мысли, которые приходили в ее голову, она старалась отталкивать. «Слишком много для начала», – подумала она, вытирая капли пота выступившие на ее лбу.

Айрин сидела в одном положении целый арн. Она знала, что надо размяться, чувствуя, что ее мускулы начинают деревенеть.

Встав с места, она направилась проверить Джона. Она всмотрелась в его лицо – оно излучало спокойствие. Ей хотелось, чтобы он выглядел так всегда. Его жизнь с тех пор как он прибыл сюда, была труднее того, к чему был готов любой человек. Но все же он отлично с этим справился после всего того, что было сказано и сделано.

Айрин присела рядом с ним. Она нежно провела пальцами по контуру его невинного лица, чтобы разбудить его. Так много надо было сказать. Так много ран, которые надо было залечить. Вздох, который сорвался с ее губ, был наполнен болью, болью за слабого человека и за нее саму.

Она не почувствовала, как он зашевелился возле нее, она была глубоко погружена в свои мысли.

Джон чувствовал себя уставшим. Он чувствовал, как нежная рука гладит его по лицу, но это только глубже погружало Джона в его воспоминания, воспоминания о ней и проступках которые наложили отпечаток на его жизнь, даже после смерти.

Сцены из его жизни пронеслись перед его глазами, Заан, медсестры, Гаммак База, Джилина и последние события, главный штаб. Раскаяние захлестнуло его, он застонал в своем мире, полном мучения.

Тьма превратилась свет при мысли о его неповторимой Айрин. Он увидел ее улыбку, вспомнил ее прикосновения. Счастье быстро превратилось в печаль, так как другой всплыл в его воспоминаниях, и одиночество окружило его.

Все что он мог вспомнить – это арны проведенные без нее. Айрин в чьих то чужих руках, огромное желание, которое практически было для него всем. Последний поцелуй, «Что тебе он напоминает?» и ее ответ «вчерашний день». Нож пронзил его сердце, боль была настолько сильной, что хотелось плакать. «Нет, пожалуйста, нет! Я не выдержу это снова!»

Джон начал плакать, чувствуя огромную боль в ребрах, пульсация в его голове становилась сильнее.

«Боль?» эта мысль проскользнула в его расшатанном сознании. «Если я могу чувствовать боль, то я не могу быть мертвым».

Он чувствовал руку, которая гладила его по лицу, боясь пошевелиться. Ну, если это было раем, он не хотел чтобы это закончилось. Джон не хотел открывать глаза, он боялся, что нежная рука исчезнет. Боль внутри него становилась сильнее, и вместе с болью росла его надежда…

«О Боже, не дай этому всему быть сном!» – кричал он в своих мыслях.

Джон отважился открыть один глаз, боясь того, что он может там найти. Свет был ослепляющим, он заморгал, пытаясь адаптироваться. Медленно он сосредоточился, задержав свое дыхание, боясь потерять невероятное тепло которое чувствовала его душа. Он хотел удержать это столько сколько сможет. Наконец то он чувствовал себя в безопасности и защищенным.

Айрин отвлеклась от своих мыслей увидев, что происходит с Джоном. Он плакал во сне. Ее сердце ныло из-за него, зная, что он должен столкнуться с внутренним смятением. Она боялась, что она была причиной этого.

Гладя его лоб, она знала, что должна вывести его из такого состояния.

Тихо она произнесла его имя: «Джон…Джон», – все это время она водила пальцами по его лицу. «Ты в безопасности, но мне надо чтобы ты проснулся, ты должен рассказать мне, что случилось с Мойя».

Он услышал голос и дыхание замерло в его горле, он испугался, что у него галлюцинации. Он до сих пор чувствовал руку, гладящую его по лицу.

«Джон! Ты должен поговорить со мной», – мягко сказала Айрин.

Чувствуя, что может быть он в забытьи, Джон протянул руку, чтобы прикоснуться к ней. Встретившись с ней, он почувствовал ее тепло. Это было не сон. Теперь он был в этом уверен.

Он медленно повернул голову, для того чтобы оказаться с ней лицом к лицу. Все что он мог это изумленно смотреть, вглядываясь в каждую черточку ее лица. В этот момент у него не было слов, которые можно было сказать.

Айрин тоже молчала в ответ на его молчание и просто гладила его лицо. Сказать было не чего, но не было ни какой разницы…

Она полностью впустила его в свою душу, глядя в его покрасневшие глаза, обнаружив себя полностью утонувшей в них без сожаления.

Она знала это то, чему она принадлежит. Другой Джон до сих пор был с ней, но время позаботится об этом. Этот мужчина, лежащий около нее, был жив. Он был тем единственным, которому она была нужна.

«Айрин», – произнес Джон хриплым голосом крепко держа ее за руку, «пожалуйста не покидай меня больше. Я…»

«Шшш… Я никуда не уйду», – ответила она проведя рукой по его запекшимся губам. Дотянувшись до воды и поднеся ее к его губам, Айрин спросила о Мойя.

Джону было трудно сконцентрироваться, его ум был еще затуманен от недостатка кислорода. Он, сделал тяжелый глубокий вдох, перед тем, как рассказать ей историю о черной дыре.

Когда он закончил, Айрин на несколько микрот погрузилась в свои мысли. Она почувствовала легкую дрожь в его теле и достала одеяло. Накрыв его, она сказала, «Это не твоя вина, так что выброси это из своей головы. Мы вместе найдем Мойя».

Джон слегка улыбнулся, перед тем как закрыть глаза. Вдруг он почувствовал себя очень усталым: «Айрин?»

Она посмотрела на него. «Что Джон?»

«Почему ты вернулась?» – спросил он, протянув руку к ее лицу и проведя ей по ее гладкой коже: « Я думал ты уверена в том чего ты хочешь».

Айрин удивил его вопрос, она не знала, как точно на него ответить. Через несколько микрот она ответила. Ответ шел из ее сердца: «Ты спросил у меня 'Любишь ли ты Джона Крайтона?'. Мой ответ тебе был – да. В тот момент я руководствовалась эмоциями. После того как я покинула Мойя и свободно летала, я поняла, что существует только один Крайтон, и этот единственный – был здесь.»

Джон боролся с неясностью в своем сознании: «Айрин… Я – это я».

Она, улыбаясь, посмотрела на него: «Я знаю Джон. А теперь спи. Ты нужен мне полностью здоровым, чтобы мы смогли найти Мойя».

Спокойствие окутало его, когда он услышал ее слова, позволившие ему, погрузится в глубокий сон, свободный от каких либо снов или кошмаров.

Она медленно поднялась на ноги, после того как он заснул, и взяла диктофон. Открыв его она аккуратно вынула кассету, прижимая ее к своей груди. Она засунула ее в свою жилетку, не собираясь даже говорить об этом. На ней были слова умирающего человека слова, которые заслуживают остаться в сердце и которые она никогда не забудет.

Конец